– Здесь придется звать так.
Кадиш достал из заднего кармана удостоверение личности Пато. Подготовился, подумала Лилиан.
Сержант почесал кадык. Осмотрел документ, поистрепавшийся у краев, где отклеился ламинат. Подсунул большой палец, стал отделять его и дальше.
– Вот это – нарушение закона, – объявил сержант. – Изменять государственный документ запрещается законом.
– Его никто не изменял, – сказала Лилиан.
– Кто-то пытался его испортить.
– Это сделали вы, – сказала она. – Это вы испортили его еще сильнее.
– То есть вы признаете, что документ частично испорчен, но обвиняете меня в том, что я, проводя расследование, испортил его еще сильнее.
– Она ни в чем вас не обвиняет, – вмешался Кадиш.
– Вот и хорошо, – сказал сержант. Тощий парень – он попал как кур в ощип – пошел пятнами, у него побагровели щеки, уши и даже лоб. Кадишу вспомнился сосед. По шее Рангеля растеклось красное пятно. – Хорошо, что вы ни в чем меня не обвиняете. А то я мог бы поинтересоваться: с какой стати у вас чужие документы?
– Это документы нашего сына, – объяснила Лилиан.
– Они должны быть при нем.
– Это мы должны быть при нем, – сказала Лилиан. – Поэтому мы и пришли.
– Что ж, вы пришли не туда. Это полицейский участок. Мы арестовываем тех, кто совершает преступления. Здесь ни в чем не повинных детей родители не находят. – Он снова почесал кадык, взглянул на часы. – Извините, если Рангель – он новобранец – не сумел внятно объяснить, что вашего сына у нас нет.
– Спасибо, что уделили нам внимание, – поблагодарил Кадиш. Больше им тут делать нечего. Он протянул руку за документом.
– Я не могу вернуть испорченное удостоверение, – сказал сержант, – особенно тому, кто не его владелец. Пришлите сюда – короткий взгляд на документ – вашего Пабло, пусть объяснит, почему у него документ в таком состоянии, и он получит его назад.
Кадиш еще раз поблагодарил, но так, будто выругался себе под нос.
На улице, при свете уличных фонарей – эдакая ложная заря – Лилиан и Кадиш подумали об одном и том же, хотя друг другу в этом не признались. Сержант посеял в их душах первые ростки сомнений. Кадишу вспомнилась странная дама в больнице со щепкой в ноге. Кадиш вздыхал, пытался как-то избавиться от сомнений или хотя бы запрятать их поглубже, но от теории доктора деться было некуда. Если попытаться щепку извлечь, она расщепится и будет расщепляться все сильнее и сильнее.
Глава двадцатая
Рамку с бархатным подбоем можно было и вешать, и ставить. Лилиан установила рамку на стол перед полицейским, шелковая ленточка подставки чуть натянулась. Фотографию Лилиан поместила туда, где обычно держат снимки близких. Собственно, такая же рамочка стояла рядом. После бесконечного ожидания во втором участке Лилиан и Кадиша допустили до кабинета офицера и предложили два стула.
Офицер поднял рамочку, бархатная подставка скользнула по его пальцам – это прикосновение, надеялась Лилиан, будет ему знакомо, даже если лицо на снимке знакомо не будет. Потом он поднял очки на лоб. Поднес рамку поближе, взглянул на Кадиша и Лилиан. Лилиан ответила теплой улыбкой.
Подобные мелочи важны – Лилиан была в этом убеждена. Если поставить снимок в нужное место, офицер возьмет его и будет разглядывать, как обычно и делают. А когда он посмотрит на нее, надо ответить теплой улыбкой, и – хотя тяжелее минут в ее жизни, пожалуй, не было – возможно, в ответ и он тепло отнесется к ней, и это изменит их судьбу. Он куда-то уйдет и вернется с их сыном. Он может решить вопрос сразу. И Лилиан не будет держать на него зла и сочтет, что счастливее дня в ее жизни не было.
Офицер вернул очки на место, положил фотографию лицом вниз. Уперся руками в столешницу и подкатил кресло, пока не врезался в стол животом. Кадиш и Лилиан тоже придвинулись к столу. Раз он придвинулся к ним, значит, и им надо придвинуться к нему, вдобавок так они будут лучше его слышать. Но у них стулья были без колесиков, и Кадиш и Лилиан просто подались вперед и застыли на месте.
– Расскажите-ка все еще раз, – предложил офицер.
– Мы уже два раза рассказывали, – сказал Кадиш.
Лилиан положила руку ему на колено, выдавила еще одну теплую улыбку. Лицо офицера оставалось бесстрастным.
– У вас много женщин работает? – спросил Кадиш. – Позовите ту, которая сегодня отдала мне сына. Я у вас сегодня уже был.
– Вы мне рассказали, что поссорились с сыном, а потом его забрала какая-то загадочная полиция. В вашем полицейском участке про это никто ничего не слышал, и вы решили, что, когда в стране кризис, я послал моих людей через весь город, чтобы они ворвались к вам в квартиру и привезли вашего парня сюда. Нам тут больше делать нечего, кроме как старшеклассников отлавливать.