останетесь в истории отечественной науки...».
522 академика и 842 члена-корреспондента освистали и выгнали министра. С тех
пор Фурсенко не рисковал появляться во враждебном лагере, перепоручив миссию
реформатора молодому Игорю Федюкину, ставшему впоследствии заместителем у
нового министра Ливанова. Он же, молодой Федюкин, стал первой жертвой разборок с
престарелыми светочами науки. Светочи не стали скандалить, отстаивая свою
независимость от административных посягательств. Поступили проще. Копнули архивы
и выяснили, что Федюкин в свое время, был исключен из аспирантуры за
неуспеваемость, а диссертацию защитил в США при какой-то смешной организации,
именуемой «клубом ученых».
Открытие обнародовали. Ко времени и месту разразился скандал с массовым
разоблачением плагиата в докторских диссертациях. Только за 2012 год ученой
степени доктора наук были удостоены 1330 прилежных переписчиков чужих текстов.
Сотни соискателей не гнушались тиражировать одну и ту же работу, зная, что никто не
станет это читать. В общем, Федюкин сгорел на работе одним из первых
реформаторов. Следом за ним в отставку были отправлены еще шесть чиновников
Минобрнауки.
Ливанов, несмотря на свою закаленную специализацию по стали и сплавам и
докторскую диссертацию по теме «Перенос тепла взаимодействующими электронами в
сверхпроводниках и нормальных металлах», смирился с кадровыми потерями,
сознавая, что следующим будет он сам.
В 2007 году, когда Фурсенко еще только презентовал обществу «новые
образовательные стандарты», амбициозный Ливанов занимал должность ректора
родного для него Московского института стали и сплавов. Пожалуй, он и сам не сможет
сейчас внятно объяснить, что побудило его согласиться принять портфель министра
столь далекого от «нормальных металлов» ведомства, где никакими инструкциями не
предусматривался «перенос тепла» от человека к человеку.
Возможно, им руководила давняя обида на академиков и подспудное желание
отомстить им за то, что сам не стал академиком. Или хотя бы членом-
корреспондентом. Это произошло в 2000 году, когда его, молодого и талантливого
вузовского ученого-металловеда, РАН удостоил золотой медали. Награду принял с
нескрываемым разочарованием и сказал: «Лучше сразу произведите меня в
академики!» Это была не шутка.
Ливанов подал официальную заявку, и его без шуток прокатили.
Полномочия министра приближали сладкий миг отмщения ученым старцам, некогда
наделившим Бориса. Березовского званием члена-корреспондента РАН всего лишь за
127 «жигулей» шестой модели. Личные мотивы, как выяснилось, совпадали с
негласной установкой эмиссаров МБРР обвинять со всех публичных трибун
руководство РАН в научной неэффективности, плагиате и коррупции. Об этом узналось
позже, но, еще будучи ректором МИСиС, он опубликовал в 2009 году статью под
названием «Шесть мифов Академии наук», в которой резко говорил о деградации
научного и кадрового потенциала Академии, живущей исключительно мифами,
основанными на незнании исторической правды.
Спустя два года Ливанов опубликовал еще более острую статью, смысл которой
сводился к одному выводу: «РАН в нынешнем, ее виде является препятствием на пути
формирования в России конкурентоспособной фундаментальной науки». Академики
почитывали, покряхтывали и коллективно сожалели о том, как опрометчиво прокатили
молодого нахала в 2000 году: «Получил бы звание члена-корреспондента и сидел бы
сейчас среди нас, не чирикая».
Две эти публикации, потрясшие РАН, стали серьезным аргументом в пользу его
кандидатуры на пост главы Минобрнауки вместо, неожиданно впавшего в прострацию
Фурсенко. Неадекватный Асмолов злорадствовал: «С ним академики еще наплачутся.
Это не слабонервный Фурсенко, Ливанов - человек из стали и сплавов - живо поставит
на место социальных паразитов».
В нем тоже давно тлела обида на «этих динозавров», не пустивших его в «большие
академики» по мотивам, о которых в стенах РАН не распространялись из соображений
политкорректности. Теперь эта обида изливалась свежим гневом по причине отказа
Академии продлить с ним контракт: «Они хотят меня выгнать из моего же института!