Ну, какими бы они не были, позиции Второго Степного фронта были им не по зубам.
Капитан Денисов воевал на этом участке фронта со своей лейтенантской юности и начинал держать оборону в хилых индивидуальных окопчиках. Через месяц они окопались на правом берегу Илека по-взрослому и даже успели обшить стены окопов досками, настелить по их дну деревянные мостки и по максимуму укрепить брустверы.
После этого у них за спиной инженерные войска построили линию мощных, долговременных укреплений из особо прочного железобетона, покрытого броневой сталью и как только они перебрались на «зимние квартиры», превратили берег и саму реку в сплошной кошмар для атакующих войск, но те всё равно продолжали лезть под огонь крупнокалиберных пулемётов. Правда, выжившие в двух первых атаках без мощной артподготовки в атаки уже не шли, но Второй Степной фронт в ответ на это только и делал, что укреплял мощь своих защитных сооружений и ставил на их броню активную, а также электромагнитную защиту.
Солдат за крупнокалиберными пулемётами у амбразур сменили автоматические, быстрозаменяемые системы ведения огня с дистанционным управлением, что резко снизило потери. Одновременно стало повышать боевое мастерство обороняющихся.
Ветеран он ведь и в Африке ветеран. Ну, а разведвылазки за линию фронта и лихие набеги на врага капитан Денисов регулярно предпринимал ещё с того времени, когда командовал взводом и всё потому, что взвод ему попался просто замечательный, целиком состоявший из чеченцев, половина из которых была к тому же закоренелыми ваххабитами с длинными бородами. До него командиром взвода был тридцативосьмилетний Хазрет Завгаев, но он ни бельмеса не понимал в сложной военной компьютерной технике и потому, повздыхав и поохав, уступил ему свои полномочия. Зато Хазрет имел огромный боевой опыт и успел повоевать с грузинами, которых презирал, как воинов.
Так что уже на вторую ночь лейтенант Денисов, оставив в окопах половину своего взвода, переплыл вместе со своими абреками через Илек и они, преодолев ползком полтора километра, молча ворвались во вражеские окопы. Хотя казахи и были под наркотой, те кто остался в живых, удирали бросив всё и потом на их участке дня три было спокойно. Никто из зомби-командосов не хотел возвращаться в те окопы.
Правда, с тех пор всё изменилось и перед ними на той стороне врага не было на добрых сорок километров вглубь. Враг поумнел, заматерел и уже не лез под огонь, как раньше. Теперь его нужно было выискивать, чтобы уничтожить. Капитан Денисов давно уже подметил, что если берёшь в плен новобранца, то ещё есть шансы вернуть его к нормальной жизни, но если он побыл под психотопами года два, всё, каюк, с таким разговор может быть только один, пускать его в расход не мешкая ни секунды, чтобы он тебе не пел про маму. Это был уже конченый зверь, который без пролития крови жить уже не мог. Если зомбакам не случалось убить кого-либо в течении двух, трёх недель, то они начинали рвать друг друга.
Когда из штаба фронта в штаб полка пришел приказ о том, чтобы встретить на железной дороге конвой с беженцами, пересадить их в бронированные автобусы и доставить в Соль-Илецк, превращённый к тому времени из города в большой форт, капитан Денисов как раз был в штабе и играл вместе с командиром полка, майором Ивановым, своим однокурсником и еще двумя офицерами в домино. Витька Иванов прочитал сообщение на экране своего ноутбука, смачно крякнул, стукнул стальной костяшкой домино, пластмассовые они разбивали о фибергласовую плиту в пять минут, и громко воскликнул:
— Рыба! — После чего хмуро сказал — Сенька, дай мне свою флешку. От Большого приказ пришел. Поедешь со своей Дикой дивизией на железнодорожный переезд и завтра в семь двадцать встретишь там большой конвой. Беженцев там будет под три тысячи. У нас даже и автобусов столько не найдётся.
Семён улыбнулся и сказал командиру:
— Витя дай мне танковую роту в усиление и все коробочки, я всех тех, кому мест в автобусах не хватит, на броне и в коробочках вывезу. Ну, а если ты мне ещё и сотню квадроциклов подбросишь из драпрезерва для моих абреков, Витёк, то я тебя, честное слово, при всём честном народе в задницу расцелую.
— В задницу меня целовать не надо, Сенечка, «Штормы» я тебе и так дам, а вот об одном одолжении точно попрошу, возьми с собой вместо коробочек танковые тягачи, САКи и железа побольше. — Сказал майор Иванов и пояснил — Снимешь вагоны с рельсов, приваришь к ним полозья и притащишь на налыгах. Автобусы тоже бери, бо я нутром чую, что вагоны будут забиты беженцами битком. Всё, Сенька, вот тебе флешак с приказом и всей информацией к нему относящейся и дуй в батальон, а я постараюсь во что бы то ни стало обеспечить тебя спутником. Тут ведь вот какое дело, косые с турками хотят порвать этот конвой, а потому я не верю, что дело обойдётся всего только одной засадой. Поэтому я возьму танковую роту у соседей вдобавок к своей и дам тебе все пять вертушек. Ну, всё, вали отсюда, комбат, готовься к выступлению. Квадроциклы тебе подгонят через час операторы, которые заменят твоих ребят на пультах управления огнём.
Капитан Денисов встал из-за стола, уступив своё место подошедшему начальнику штаба и отправился в батальон. В штаб полка он приехал поверху, на мощном, армейском квадроцикле «Урал-Шторм» с антирадарным маскировочным тентом, делавшим его похожим вблизи на овального жука камуфляжной расцветки, а издали на начинающий зеленеть куст. Атлантийцы имели глобальное преимущество в спутниках шпионах, а потому вся военная техника республиканцев имела такие средства маскировки и антирадарной защиты. В этом плане у республиканских войск имелось неоспоримое преимущество, — спутники их не видели, а потому не могли подсветить лазерами и подать сигнал дальнобойной артиллерии и самоходным ракетным установкам на уничтожение движущейся цели. Обнаружить его можно было только с беспилотника, да, и то лишь в том случае, если оператор был глазастый и толковый, но беспилотные самолёты сюда ещё не залетали ни разу, их сбивали ещё километров за десять до линии обороны форта Соль-Илецк.
Была середина марта, степь зазеленела вовсю и на их счастье стояла сухая погода, но плохо было то, что небо было чистым и безоблачным. Капитан Денисов выбрался из люка, также накрытого антирадарным тентом, набросил на себя хамелеоновую маскировочную накидку и быстрым шагом направился к своему квадроциклу. Эта мощная четырёхколёсная, двухместная машина, на которой позади водителя стояла поворотная турель с двумя крупнокалиберными пулемётами «Шквал», была очень хороша для ночных рейдов по степи. Быстрый, по степи «Урал-Шторм» мчался со скоростью в сто пятьдесят километров в час, а по шоссе и вовсе разгонялся до двухсот, с большой грузоподъёмностью, на его багажнике можно было везти четыреста килограмм груза, квадроцикл не раз вывозил его из всяких передряг, а ещё он был бесшумным и имел запас хода в полторы тысячи километров. И то, и другое обеспечивалось лёгкими наноаккумуляторами какой-то просто сумасшедшей ёмкости.
В качестве вооружения республика превосходила атлантистов в первую очередь потому, что у неё имелись наноаккумуляторы, которые позволили заменить двигатели внутреннего сгорания на электрические буквально везде, от лёгких мотоциклов разведки вплоть до тяжелых танков и вертолётов. Проигрывала же она им только в космических вооружениях из-за потери космодромов и потому имела на вооружении только шестнадцать спутников-шпионов, но и это компенсировалось наличием малых беспилотников. Во всех же остальных видах вооружения наблюдался паритет, но то, что республиканские войска имели несравненно более лучшие средства маскировки и антирадарной защиты, почти втрое снижало потери. Ну, а всё остальное зависело уже от боевой выучки солдат и в этом плане батальон капитана Денисова (командование всячески зажимало воинские звания), считался чуть ли не самым лучшим во всей Второй Степной армии и потому было не мудрено, что именно их посылали на сопредельную сторону встретить конвой с беженцами.