У республики имелась своя агентурная сеть во внешнем мире, зато атлантийцам в этом плане приходилось не сладко. Из внешнего мира в РЗСР и по сей день тайком ежемесячно пробирались тысячи людей чуть ли не со всех континентов, но вот перебежчиков на сторону атлантийцев что-то не наблюдалось. Нет, были конечно случаи, когда засланные агенты совершали попытки выйти за пределы термоядерного барьера, но республиканская контрразведка их все пресекала. Семён поначалу думал, что это всё же пропаганда, но посмотрев несколько десятков документальных фильмов, в основном снятых на камеры мобильников и увидев всё то, что творили в разных частях планеты зомби-коммандос, он и сам пришел к выводу, что всё так и было. Найдя спасение в Сибири, даже самые теплолюбивые африканцы, индусы и даже бразильцы, которые добирались до северных широт, уже не хотели возвращаться обратно.
Атлантийцы не очень-то стремились останавливать всех тех, кто стремился попасть в РЗСР. По всей видимости они полагали, что рано или поздно прихлопнут там всех одним ударом, а потому сдерживали своих цепных псов и пропускали беженцев в мятежную республику русских, не желающих умирать по их хотению. Впрочем возможно они рассчитывали ещё и на то, что в РЗСР из-за наплыва беженцев начнётся голод, но тут они точно просчитались, Сибирь могла прокормить и все три, четыре миллиарда человек, что она и делала, поскольку беспокоящие удары наносились только по её южным окраинам на глубину не свыше пятидесяти километров, да, и то лишь по безлюдным районам. Атлантийцы очень боялись ответного термоядерного удара и просто таким образом трепали людям нервы. Семён тоже был большим любителем потрепать нервы атлантийцам и не реже двух раз в неделю созванивался с кем-нибудь, используя для этого тарелки спутниковой связи, расставленные по всему периметру республики, причём делал это просто виртуозно.
Он прекрасно знал, что всякий раз, когда он с кем-либо созванивался, а выбор абонентов у него благодаря умелым хакерским атакам был хорошим, спецслужбы атлантийцев тут же мчались в дома этих господ и слушали его издевательские речи вместе с ними. Иногда они даже сами вступали с ним в разговор, но он, обрушив на их головы все свои запасы ненормативной лексики на английском, немецком или французском языках, которые выучил сидя вместе с Минькой в подземном убежище, прекращал разговор, чтобы позвонить какому-нибудь телевизионному ведущему снова и всласть поиздеваться над ним. Его питомец очень часто был единственным зрителем его шоу и оно ему очень нравилось, ну, а для Семёна это была прекрасная возможность показать Миньке, кто они такие, новые хозяева жизни.
Капитан истязал своими звонками не одних только телеведущих, но также ещё и высокопоставленных военных чинов вместе с теми, кто когда-то числился в больших политиках, а сейчас стал просто иждивенцем на шее тех, кто действительно владел миром. Как одни, так и другие были в этом ублюдочном золотом миллиарде чёрной костью. Те, кто оказывал прямое воздействие на умы людей с экранов телевизоров, котировались выше их, хотя и они были всего лишь исполнителями, пускай и довольно талантливыми. Ну, а ещё капитан Денисов таким образом вёл вместе с Минькой исследовательскую работу, изучая природу врага и стараясь выяснить, кто же именно входит в руководство Комитета Триста и является истинным виновником всех этих преступлений. Пока что им было ясно только одно, этих людей было гораздо больше, чем триста и они по прежнему выставляли вместо себя вперёд различные подставные фигуры. Почему?
У Семёна имелось множество вопросов, на которые он хотел бы найти ответы и в этом плане он больше всего надеялся на то, что Минька теперь уже скоро начнёт массированное телепатическое сканирование вражеских мозгов. Только так он и мог выйти на главарей этого чудовищного заговора против Человечества, зародившегося более двухсот лет назад ещё в девятнадцатом веке. О том, что все самые лучшие достижения учёных эти уроды прятали от большинства людей, стало ясно в последние пять лет. Очень уж помолодели и похорошели многие представители интеллектуальной и прочей элиты в лагере атлантистов, зато у многих зомби-коммандос, убитых республиканцами и попавших в плен, частенько недоставало некоторых внутренних органов и их, похоже, специально бросали в бой против военных отрядов, выходивших за пределы границ республики, чтобы сопроводить конвои с беженцами.
Пообедав в четвёртом часу, Семён снова вернулся на командный пост и уселся в удобное мягкое кресло перед пультом, позади которого к стене был прикреплён громадный плазменный экран телевизора высокой чёткости. Минька продолжал дрыхнуть, как медведь в берлоге, а потому он, приглушив звук, постоянно переключался с одного канала на другой, хотя его давно уже подмывало позвонить одному господину в изрядно обезлюдевшую и весьма основательно перестроенную Москву, чтобы хорошенько приложить его мордой к бетонной стене. Естественно фигурально, а не фактически. Если бы капитан Денисов встретился с этим господином лицом к лицу и у него было бы достаточно много свободного времени, то смерть его была бы долгой и на редкость мучительной, хотя он и не был садистом.
Ну, а пока что он ждал, когда проснётся Минька, а тот уже несколько раз ворочался, стараясь устроиться поудобнее спинке кресла, на котором специально для него было устроено второе креслице с широкими подлокотниками, обитое мягким соболиным мехом. Капитан Денисов не всегда сидел в подземном убежище и иногда покидал его, чтобы поохотиться, порыбачить или просто подышать свежим воздухом вырядившись медведем, но только тогда, когда небо было затянуто облаками, что в Западных Саянах случалось довольно часто. Он уже хотел было начать будить Миньку, как тот вдруг чихнул и проснулся сам. Семён широко заулыбался, запрокинул назад руки и пощекотав своего питомца, спросил его весёлым голосом:
— Ну, как тебе спалось, Минька? Что снилось и вообще, как ты себя чувствуешь, медвежонок?
Минька немедленно ухватил его за уши и легонько потрепав их, ещё более весёлым голосом ответил:
— Мне хорошо спалось, дядька Семён! Просто замечательно и я видел столько всего интересного, что ты мне даже не поверишь. Знаешь, дядька Семён, кажется я этой ночью научился смотреть на мир чужими глазами. Ну, а ты как спал?
— Как всегда, Минька, с пистолем в руке. — Смеясь ответил капитан — Словно какой-нибудь ковбой из вестерна. Ну, что, дружок, развлечёмся? Как ты смотришь на то, чтобы я малость поистязал нашего Иуду? Мы ему уже месяца два не звонили.
Минька задумался и немного погодя ответил:
— Да, это будет интересно. Ты будешь разговаривать с ним по телефону, а я попробую найти Иуду в Москве и прочитать его мысли. Если это у меня получится, то я буду тихонько шептать тебе на ухо, о чём он думает. Как тебе такая идея?
— Отличная идея, Минька! — Воскликнул Семён и тут же принялся перебирать пальцами клавиши на клавиатуре, запуская программу партизанского визита во вражеские коммуникационные сети, позволявшую ему сбить ищеек со следа.
Хакерские навыки Семён приобрёл ещё в годы своей курсантской юности, причём не просто так, а на специальных занятиях в военном училище, где организации компьютерных атак их учили лучшие хакеры страны. Компьютерами, пусть и не самыми новейшими, а также комплектующими к ним в убежище был под самый потолок забит целый бокс на складе. Может быть в мире уже и были созданы куда более мощные компьютеры, но ему вполне хватало того железа, которое у него имелось. Во всяком случае он не страдал от того, что не мог сделать апгрейт имеющихся у него компьютеров, да, и нужны они были ему вовсе не для того, чтобы делать на них сложнейшие математические расчёты, а так, для довольно примитивных целей, — законнектится через спутник с Интернетом, на который главари атлантистов так и не смогли поднять руку, хотя и держали его под своим контролем и фильтровали в нём всех и вся. Ну, хотя они и были очень уж строги, вся их строгость касалась только цензуры.