- Ты не воплощение демонического потомства, - орал писатель, - ты просто галлюцинация. Тебя не может быть, чтобы в тебя поверить, нужно отвергнуть всё, во что я верю. Нет силы большей, чем сила правды!
Писатель закрыл глаза. Сплошное недоумение последовало дальше: адское фырканье, нечестивый рёв, топот ног по полу... и боль. Писатель открыл глаза, как только существо врезалось в него, заставив дом содрогнуться. Рога прошли прямо под его подмышками и пригвоздили к стене. От силы удара штукатурка осыпалась с потолка, картины посрывались со стен, и бюсты попадали на пол. Писатель обильно помочился в штаны и пукнул с подливкой, и он не мог быть уверен, но ему показалось, что бычья морда улыбалась ему во время удара. Крикнув, он поднял руки, выскользнул из роговых скоб и побежал, всхлипывая, обратно к двери подвала. За спиной он услышал, как Минотавра вырывает рога из стены, снова фыркает и с адским криком бежит за ним. Писатель влетел в чёрный пролет и захлопнул за собой дверь.
Все волосы на его теле встали дыбом, когда существо взвыло перед дверью. Больше удрученный, чем испуганный, он спустился по ступенькам. Боллз, Дикки и Кора все смотрели на него.
- Наверное... Иммануил Кант ошибался, - признал писатель. Он опустился на стул. - И, кажется, я обделался...
- Не расстраивайся, - засмеялся Боллз, - я тоже навалял.
- И я нахезал, - признался Дикки.
- Что мы будем делать? - Спросила Кора. - Эта штука не выпустит нас отсюда!
- Мы могли бы подождать, пока Крафтер вернётся, - пробормотал Дикки.
- Господи, у вас есть мозги? - Заметил Боллз. - Он вернётся через неделю, и все, что он, сделает, так это принесёт нас в жертву сатане!
- Но разве эта штука наверху не убьет его, когда он войдёт в дом? - Спросила Кора.
- Скорее всего, нет, - сказал писатель, - в демоническом воплощении, в которое я теперь верю, призванное не может навредить призывателю. Минотавра родилась от Пасифаи.
- Пасифая, - пробормотал Боллз, пытаясь вспомнить хронологию событий, - Крафтер вызвал её сюда из ада, убив ту толстуху на двери?
- На данный момент у меня нет другого выбора, кроме как сказать да, - заключил писатель.
- Потом она трахнула Дикки и нагадила на пол из киски Диккиной молофьей и чёрт пойми каким ещё дерьмом, из которого потом и вылезла эта рогатая сука?
Писатель кивнул головой в знак согласия.
- О, это был охеренный кончун, мужики! - Вставил Дикки. - Чертовски хороший, да, лучший, так и было!
- Заткнись, - сказал Боллз. Теперь он смотрел на несчастную покойницу. - Неужели вся эта хрень из-за того, что Крафтер
прихреначил её уродливую задницу к двери.
- Совершенно верно, используя ритуальные инструкции, найденные в этих книгах, и совершив особый ритуальный призыв, известный, как тефромантия.
- Чёрт, а это точно? - Он насадил её на выбранную дверь, удалил её сердце с помощью этих кусачек и хирургических ретракторов, после положил его в этот крематорий и превратил в пепел. После этого он осыпал пеплом камни транца над дверью, а затем...
Владения Пасифаи в аду были открыты достаточно долго, чтобы она выбралась.
Дикки поднял нос. Кора хмыкнула. Писатель закурил ещё одну сигарету, Боллз уставился в точку, о чем-то думая...
- Мужик, ты говоришь, что если вызвать что-то из этих дверей, то оно не навредит вызвовшему?
- Вы думаете, что, если мы сделаем свой собственный призыв, мы могли бы использовать то, что мы вызвали, чтобы убить Минотавру...
- Да! Эта наш гребаный билет из этого проклятого места! У Крафтера получилось, и у нас должно! - Радостно тараторил Боллз.
Писатель усмехнулся, выпустив дым из носа.
- Мистер Боллз, процесс потребует, чтобы один из нас был принесён в жертву...
Наступило тяжёлое молчание Очень медленно Боллз и Дикки перевели свои взгляды на Кору. Писатель подумал: "О, боже мой..."
Кора грызла ногти на руках.
- Какого хрена пялитесь на меня, деревенщины?
Боллз пожал плечами.
- Ну, видишь ли, Дикки - мой друг, писатель - башковитый мужик, а ты на кой хрен нам, Кора? К тому же, я смотрю, от тебя толку, как от коровьего хуя...
- Отпусти меня, ублюдок! - Завопила она.
Кулак Боллза в очередной раз остановил протесты Коры. Она снова вырубилась.
- Это убийство, - напомнил им писатель, - преступление.
- Похоже, что меня это волнует? - Ответил Боллз. - Мужик, мы просто вызовем нашего собственного демона, а потом сможем выбраться отсюда и уйти с чертовски хорошим уловом!
- Ехха! Верно сказано, Боллз! - Завопил возбуждённый Дикки.
Писатель пытался придумать любую идею, чтобы сорвать их план.
- Тефромантия требует человеческого пепла, поэтому у Крафтера есть собственный крематорий. Скорей всего, он даже не будет работать при отключенном питании.
Крошечная интуиция Дикки подсказала ему.
- Но эта штука работает на газу, так же? Мы же видели газовые балоны снаружи.
Боллз поднял защитную крышку, покрутил вентиль и нажал кнопку розжига...
Конфорка загорелась от всплеска пропана.
- Поверь, писатель! - Боллз крутанул ручку до максимума, - похоже, мы готовы к собственному Дерьмонерическому ритуалу!
9
Писатель чувствовал себя в конечном счёте ответственным за их действия. По крайней мере, её мучения и боль от пристрастий к наркотическим веществам подошли к концу. Боллзу не нужны были какие-либо инструкции, он и Дикки подняли бессознательное тело Коры и насадили её подбородок на торчащий крюк из двери. Глаза наркоманки широко раскрылись, когда его конец вышел чуть ниже левого глаза. Потом из её рта пошла пенная кровь.
Боллз посмотрел сначала на ещё живую Кору, потом на писателя.
- Она должна быть голой?
- В этих книгах точно не указывается, - сказал писатель, сдерживая нахлынувшую тошноту. - Но голые жертвы предпочтительнее, я думаю. Нагота порождает похоть, а похоть оскорбляет Бога. Поощряя тем самым демонический источник сил, вы как бы выражаете дань уважения ему, предлагая голую жертву.
Боллз разрезал майку Коры и нахмурился, когда увидел нечто похожее на две женские груди.
- Чёрт. Я видел комочки теста в блинах больше, чем её сиськи. Надеюсь, её задница выглядит лучше, чем эти маленькие кожные мешочки на месте сисек!
- Не надейся, чувак, - уверил его Дикки.
Боллз стянул её обрезанные шорты с запачканных калом и мочой ног.
- Ооххх! Ты, должно быть, издеваешься надо мной! - Он выл от вида гениталий подвешенной наркоманки. - Что это за дерьмо такое? Её пиздень выглядит, как раздавленный опоссум на дороге!
Ни писатель, ни Дикки не повернули головы в этот раз. Выражение лица Боллза прояснилось, когда он взял большой инструмент, похожий на садовый секатор.
- Как тебе нравится? - Спросил он, повертев инструментом перед заплаканными глазами Коры, и без промедления воткнул нижнюю лопасть резца ей в живот и толкнул его.
Треск! Треск! Треск!
Боллз начал распарывать брюхо Коры от нижней части живота к шее. Тёмная, кишащая болезнями кровь лилась из ужасающей раны.
- Давай посмотрим... Дикки, принеси мне эту металлическую рамку, правильно же, писатель?
Писатель вздохнул.
- Да, нужно расширить грудную полость, чтобы получить доступ к сердцу.
Боллз догадался интуитивно. Он воткнул штыри ретрактора в разрез, затем повернул каждую из двух ручек. Каждый кривошип делил отрубленную грудную клетку на части. Боллз извлёк грудную клетку и руками вывалил розово-черные лёгкие, чтобы добраться до сокращающегося мышечного мешка.
- Дикки, зырь, оно белое! Писатель, я всегда думал, что сердце красное!
Писатель с ужасом сообщил: