Неказистый толстячок вылез из машины.
- З-з-з-здравствуйте, офицер, мы-мы-мы не сделали ничего плохого.
Стью показал взглядом руку на кобуре.
- Это твоя машина?
- Да, сэр, моя.
- Что произойдёт, если я проверю номера?
- Ничего, сэр. У все документы в порядке...
Стью окинул взглядом всех троих.
- Кто из вас использовал украденную кредитку?
Как ни странно, оба парня посмотрели на белую рубашку.
- Я не воровал, - прошептал писатель.
- Говорите быстро, парни, если мне покажется, что вы увиливаете, я арестую вас троих!
- Сэр, произошла ошибка, - сказал писатель, - это я использовал кредитку. Затем он посмотрел на полицейского с озадаченным видом и вздохнул. - Я расскажу, что произошло, офицер. Около месяца назад я нашёл мужской бумажник на парковке магазина в Люнтвелле и вернул его хозяину. Это был человек в Роллс-Ройсе, он даже дал мне 100 долларов в качестве награды за возврат кошелька. И после он уехал, а я только потом заметил, что одна из карт выпала...
- И с тех пор вы используете её, - сказал Стью.
- О, нет, офицер. Я хотел позвонить в кредитную фирму на следующий день, и сказать, что нашёл карту, но я забыл.
Стью смерил его взглядом.
- И я должен этому поверить?
- Уверяю вас, господин офицер. Я ни в малейшей степени не увиливаю.
- Уклоняешься от прямых ответов? - Стью уставился на длинноволосого и толстяка. - Вы двое выглядите, как местные, - потом он посмотрел на белую рубашку. - А ты похож на школьного учителя. Вы трое знаете друг друга?
- На самом деле, не совсем, - снова начал говорить писатель, - я шёл домой сегодня вечером от дамы, а эти джентльмены любезно предложили меня подвезти, и в знак благодарности я хотел заправить им машину.
- А заплатить, значит, вы хотели украденной картой?
- Нет, что вы, сэр, - сказал он,- я намеревался использовать свою карту, но использовал эту по ошибке. - Он поднял и показал карту, - это та карта, о которой я намеревался сообщить.
- Но забыли об этом?
- Так и есть, сэр.
Стью снова посмотрел на молодых парней.
- Является ли это правдой?
- Да, сэр... - Ответил парень с козлиной бородкой, - мы просто хотели подвезти человека.
- На самом деле мы его не знаем, - сказал толстячок, - мы просто хотели сделать доброе дело.
- Не расскажешь мне, что в фургоне?
- Просто старая мебель и вещи, офицер, я переезжаю в дом моего папы, он находится вниз по дороге, - сказал парень с бородкой.
- Ты, - сказал Стью парню в белой рубашке. - Повернись и руки за спину.
Он взял кредитку, быстро обыскал его и надел наручники на писателя.
- Парни, вы свободны, - сказал он деревенщинам, - и повернулся к белой рубашке, но остановился, чтобы посмотреть на отъезжающий чёрный Эль-Камино.
Стью подошёл к белой рубашке и вытащил маленькую очень старую книгу из заднего кармана мужчины. Он растерянно посмотрел на название.
- Злые монстры? Лондон 1787? Что это такое?
- Это гримуар, офицер, раз уж вы спросили. К вашему сведению, я выпускник Гарварда, и одна из моих специальностей - антикварная литература. Я также ещё и писатель, издающийся на национальном уровне. Возможно, вы слышали обо мне. Меня зовут...
- Просто садись в машину, - сказал Стью и подтолкнул мужчину вперёд. - Мне придётся арестовать вас за кредитку. Когда мы приедем в участок, я зачитаю вам ваши права и дам листок бумаги, на котором вы подпишете, что понимаете свои права.
- Я не против, сэр, - сказал мужчина довольно весело.
Стью закурил сигарету.
- Итак, что у меня есть? Выпускник Гарварда с двухсотлетней книгой в кармане, тусующийся с двумя деревенщинами на заправке в два часа ночи?
Как ни странно, белая рубашка ничуть не выглядел испуганным.
- Ну, раз в тюрьму, так в тюрьму...
- Да? А ты знаешь, что тебя могут посадить на несколько лет?
Мужчина улыбнулся в зеркало заднего вида.
- Возможно, это моё предназначение. Весь опыт - это жизнь, офицер, и вся жизнь - это опыт, и весь мною полученный опыт я опишу в своём романе. В своей книге я подниму вопрос, насколько сильна сила истины? Я не против опыта ареста, потому что меня никогда раньше не арестовывали. Это то, о чём я могу позже написать... По правде говоря, и я уверен, что буду оправдан, как только поговорю с судьёй. А что касается тех двух, то я представляю, как сомнительно выглядело наше трио. Но как писатель, я учусь у всех.
Стью надоела эта болтовня.
- Думаю, на этой ноте я напомню вам, что у вас есть право хранить молчание.
- Конечно, но последнее, если позволите, в ответ на ваш вопрос. Разве не возможно, что люди, хорошие они или плохие, могут быть символами чего-то другого, чего-то более эзотерического, даже даэдального? Почти как персонажи в художественном произведении, дошедшем до нас между строк. Ты можешь
только надеяться, что это достойная работа! Видите ли, я писатель, но в более глубоком смысле я провидец. Чего я хочу больше всего на свете, так это увидеть. И увы, сегодня я многое повидал, и за это я выражаю огромную благодарность... Богу.
- Вы принимаете наркотики? Смотрите, если вам вдруг станет плохо, то дайте мне знать заранее.
- Единственное лекарство, которое я принимаю, сэр, вполне законно.
- Да? Это ещё какое?
- Ирония...
Стью ухмыльнулся, направляясь в участок.
- Я думаю, что ты странный, и ты действуешь мне на нервы. Мне нужно, чтобы ты замолчал. Белая рубашка больше ничего не говорил, но довольная улыбка так и не покидала его лица.
Кортни, диспетчер, подняла встревоженные глаза, когда Стью мягко ввёл мужчину в участок.
- Так-так, что мы имеем, - сказала женщина. - Стью, он не похож на преступника.
- Я писатель, - сказал мужчина.
-Заткнись, - приказал Стью, - и присаживайтесь.
- Что он сделал?
- Своровал кредитку и хотел купить на неё бензин.
Белая рубашка открыл рот, чтобы возразить, но Стью указал на него пальцем, и он закрыл рот.
Кортни пристально смотрела на задержанного.
- Я могла видеть вас раньше по телевизору?
Белая рубашка просиял.
- Да! Конечно! В прошлом году у меня брали интервью о моём последнем романе "Новая Американская Трагедия."
Стью уставился на писателя.
- Этот парень - известный писатель, Стью.
- На самом деле, не известный в популярном смысле, но критикам нравлюсь. - Перебил женщину писатель. - Раймонд
Карвер также не был очень популярным, тем не менее он остаётся, возможно, Величайшим американским прозаиком века, ответом современности, скажем, Шервуду Андерсону.
- Заткнись, - снова сказал ему Стью. Он потёр виски. Может, этот парень не несёт чушь? Стью посмотрел прямо на него. - Какого чёрта писателю делать в Рэднеклэнде?
- Я нахожусь здесь в поисках странствующих истин, офицер.
Стью и Кортни уставились на него. Мужчина сидел молча, когда Стью написал отчёт об аресте на пишущей машинке, но прежде чем он начал задавать предварительные вопросы, в кабинет заглянула Кортни.
- Э-э, Стью?
- Да? - Проворчал он.
- Я хочу тебе кое-что сказать...
Стью нахмурился и перевёл взгляд на неё.
- Что? Она выглядела застенчивой и держала в руках конверт.
- Это...
"Сержанту Стьюарту Каммингсу из Ричмондского отделения бюро по алкоголизму, табаку и огнестрельному оружию...
- Кстати, о табаке, - опять перебил писатель, - ничего, если я закурю?
- Замолчи, - закричал Стью, но при этом продолжал пристально смотреть на Кортни. А затем он направился к женщине забрать письмо. Но она не отдала его ему.
- Стью, не сердись, но...
- Но что?
- Извини, пожалуйста, мне было очень любопытно... Я открыла его...
Лицо Стью покраснело.
- Ты не имела права!
Её широкое персиково-кремовое лицо расплылось в улыбке.