— Дикки, помнишь, когда мы были детьми, то ходили вечерами к дому миссис Хаузер подглядывать за ней, когда она мастурбировала.
— О, да! — Вспомнил Дикки с явным весельем, — я особенно любил смотреть, когда она прочищала себе дымоход ручкой расчёски!
— Чувак, мы всегда догадывались, что она знала, что мы подглядываем за ней, но надо отдать ей должное, что она никогда ничего не делала, чтобы прогнать нас.
— Ага, и я помню, как мы не могли дождаться, когда наши петушки начнут кончать, как у взрослых в тех старых порножурналах, которые мы нашли в овраге за заброшенной фабрикой. — Боллз пристально смотрел на Дикки, — мы себе чуть члены не сточили тогда, когда увидели, что внутри того чемодана.
Дикки вспомнил эти события, как будто они произошли только вчера.
— Да! Точно, они были в старом чемодане! Поэтому мы и ломанулись вниз, в овраг, думая, что он набит деньгами из ограбленного банка. Мы с тобой вскрыли его прямо там, и он оказался забитый порножурналами, и на каждой обложки был какой-то парень “Большой Оли”, вроде, звали его?
— Может быть, Дикки, а ты помнишь выпуск, где были беременные цыпочки, которых трахали толпой, и мы не могли поверить, что это на самом деле?
— Чёрт, да! Жуткое дерьмо, — вспомнил Дикки отвратительный журнал.
— А другой выпуск с негритосами? Которые ебли малолетних наркоманок членами размером с бейсбольные биты в жопы, и мы не могли понять, как что-то такое большое может войти во что-то такое маленькое! — Боллз понизил голос. — А помнишь последний журнал в чемодане, Дикки? С чёрно-белыми фотографиями?
Глаза Дикки широко раскрылись, когда он вспомнил последний журнал...
— Да, там были здоровенные засранцы, которые сначала избили тёлку и обосали её, заставили жрать своё же дерьмо, и как она закончила, один чувак засунул ей кулак в жопу, а второй — ступню во влагалище...
Внезапно Дикки побледнел от воспоминаний ужасных порно-образов.
— Эх, чувак, журналы с парнями, трахающих девушек, были прекрасны, но от последнего меня охуенно тошнило...
— Ты забыл последнюю страницу, Дикки.
Дикки уставился на него.
— Там был парень со стрижкой под Битлз, он воткнул ствол пистолета в дырку той телки, и из неё вытекала кровь.
— Чувак, это было отвратительное дерьмо. Мой стояк тогда упал, и я думал, что член после такого уже никогда не встанет.
Дикки сглотнул, от воспоминаний его затошнило.
— Надо быть конченным ублюдком, чтобы смотреть на такое дерьмо.
— Чёрт возьми, Дикки, нам не было и десяти лет, когда мы нашли тот чемодан. Но знаешь, что? Когда я вернулся домой в тот день... Я дрочил, как маньяк на последнюю фотографию! У меня был стояк, что орехи колоть им можно было! И спустя все эти годы я до сих пор передёргиваю на воспоминания о той фотографии!
Дикки уставился на него.
— В общем, чувак, я начинаю думать, что со мной что-то не так, понимаешь? Что я больной на голову.
Это было слишком сложно для Дикки. Он усмехнулся.
— Боллз, это не что иное, как постановочное фото! Я даже не уверен, что там гамно было настоящее.
Боллз кивнул с некоторым соглашением:
— Может быть, но вернёмся к тому, с чего я начал. Миссис Хаузер.
Дикки улыбнулся, потому что её образ был гораздо приятнее ,чем предыдущие воспоминания.
— У неё сиськи были больше, чем наши с тобой головы, и какая классная у неё была пиздёнка!
— Да, да помню, но есть кое-что, что я никогда тебе не рассказывал. — Продолжил Боллз. — Это было после того, как я бросил ту дерьмовую среднюю школу. Мы потом не часто виделись с тобой, потому что работали с нашими отцами, но, видишь ли, я всё время возвращался к миссис Хаузер ночью, чтобы подрочить на неё.
— Да?
— Да. Мне было тринадцать или четырнадцать лет к тому времени, и мой член уже стрелял спермой, как из дробовика...
— Да, и у меня тоже, — поспешно добавил Дикки. — Я стрелял на пять-шесть футов в длину.
Боллз нахмурился.
— Да, да, но понимаешь, я пошел туда однажды ночью, чтобы передёрнуть, потому что весь день думал о той картинке. Ну так, в общем, добираюсь я до её дома, заглядываю в окно и знаешь, что я там вижу?
— Что? — Поинтересовался Дикки. — Она была голая? Правда?
— О-о, конечно, она была голая, с этим было всё в порядке, но с ней там был парень, и, видишь ли, Дикки, миссис Хаузер была связана, её лодыжки и запястья были привязаны к уголкам кровати, и во рту у неё был кляп...
Пьяные глаза Дикки зажглись интересом.
— Там с ней был большой черный парень, и хрен у этого здоровяка был больше и толще моей руки, не говоря уже о головке размером с два моих кулака!