— А? — Не понял его Боллз.
— Это врожденный инстинкт, такой же, как у собаки, чтобы преследовать кролика. Эти люди, эти монстры современного мира, становятся серийными убийцами просто потому, что такова их природа.
Из сказанного Боллз едва ли уловил половину, но он понял достаточно. Как собака, гоняющаяся за кроликом... Это заложено в их природе...
Дальнейшие рассуждения парня были прерваны, когда бармен принёс новый кувшин. Вскоре вернулся Дикки и заметил перемены в лице своего друга.
— Знаешь, Дикки, сейчас я чувствую себя намного лучше.
— Это же охуительно, Боллз, тебе просто надо было выговориться.
— Не, это всё благодаря тому чуваку, — и он указал на парня в белой рубашке, который зажигал двадцатую сигарету за ночь.
— Бармен! Принеси тому чудаку в белой рубашке выпивку за мой счёт!
— Сейчас.
Человек в белой рубашке выглядел польщенным.
— Очень признателен.
Боллз поднял кружку:
— За нашу природу...
Дикки поддержал его:
— И за деньги!
Белая рубашка поднял свою выпивку:
— И за провидение, — подмигнул он парням.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ:
БОГОЯВЛЕНИЯ
МЕСЯЦ СПУСТЯ
Сопля Маккалли был огромных размеров детиной — настоящий мясокомбинат с гнилым дыханием и зубами размером и цвета фасоли. Он был технически одарённым человеком, который владел одной из самых старых ручных дрелей, которую едва ли можно было бы найти даже в такой глуши, как Люнтвелль. Устройство дрели было очень простым: оно состояло из рамы и патрона для сверла. Его рама имела специальный изгиб для удобной фиксации. Сбоку на устройстве имелась ручка, при помощи которой и двигался инструмент. Верх конструкции когда-то был оснащён ручкой-грибком, за которую нужно было держаться для наилучшего вхождения в материал. Название производителя “СТЭНЛИ” всё ещё можно было прочитать на потускневшей стали. В любом случае последовательность событий, которые привели инструмент к Тритту Боллз Корннеру, который с его помощью вкручивал кольцевое сверло в голову девушки, были довольно-таки интересными и захватывающи.
Дрель была сделана во времена, когда в качестве освещения использовали китовый жир, и, как утверждал Сопля, с тех самых пор инструмент и принадлежал его семье.
Идея, как её можно использовать, сразу же пришла в голову Боллза, когда он увидел эту дрель дома у Маккалли.
Инструмент был своего рода психическим тотемом, ангелом безумия, который шептал на ухо Боллзу, как Гавриил шептал матери Христа, Марии.
Это произошло ровно через месяц после того, как Боллз случайно встретил Дикки перед прачечной братьев Пип, через два дня Дикки поставил новую коробку передач в тачку... Так что теперь его Эль Камино была самой быстрой машиной в округе, и именно поэтому они с Боллзом были немедленно наняты для перевозки незаконного алкоголя в сухие города Кентукки. Для них это была лёгкая работа, которая к тому же приносила им деньги и удовольствия.
Вот как это произошло...
««—»»
Когда Боллз и Дикки вышли из машины, они сразу увидели огромную тушу Сопли Маккалли, он сидел босиком за деревянным столом, за которым, как казалось, играл в шашки сам с собой и о чём-то оживлённо спорил. Сопля сидел в соломенной шляпе, его лицо под бородой казалось красным и раздутым. Боллз подумал о воздушном шаре с глазами, ртом и носом c приклеенной бородой и нарисованными бровями. Маккалли улыбался, показывая вышеупомянутые ужасные зубы, когда машина остановилась рядом с ним.
— Не говори ему гадостей, Боллз, — предупредил Дикки. — Сопля не потерпит никакого дерьма, и помни, он платит нам...
Глаза Боллза забегали под шляпой Джона Дира, а его губы сжались в каком-то негодовании.
— Чёрт, Дикки, да у него сиськи больше, чем у его жены, и этот кусок дерьма платит нам меньше, чем мы заслуживаем.
Дикки стал заметно раздражительней с тех пор, как они с Боллзом занялись перевозкой алкоголя и проворотами других сомнительных предприятий.
— Да, а я считаю, что пара сотен зелёных за одну ходку — не так уж и плохо, и это при том, что мы гоняем три-четыре раза в неделю, здорово же, разве нет?
— Это наебалово, Дикки. Для Клай Нэйла мы возим меньше и получаем больше за ходку. Но этот хряк по какой-то непонятной мне причине жмотится платить нам так же, как и другим парням, работающим на него. Никогда не позволяй кому-либо контролировать тебя. Это первое, что я понял в свой первый день в тюрьме. — А потом Боллз засунул за пазуху свой револьвер. Вышел из машины и решительно пошёл в сторону крупнейшей подпольной самогонной фабрики в их штате. Боллзу нравился запах глухомани: резкие пары самого лучшего самогона с оттенком обожжённой кукурузы. Вокруг лежали груды мусора и пирамиды из пустых банок и бутылок. Катушки медной трубки перескакивали из одного резервуара в другой, а под основным баком потрескивал здоровенный огонь. Рядом с курятником стоял на блоках фургон Форд Фэрлейн 64-го года. Человек, который выглядел как 100-летняя версия Ларри из "Трёх марионеток", лениво соскабливал ржавчину с клемм аккумулятора жёсткой проволочной щёткой. Грязная маленькая девочка подросткового возраста наполняла пластиковые бутылки самогоном из большого резервуара. Засаленные светлые волосы свисали с её лица. У неё были тощие руки и ноги, но раздутый живот сказал Боллзу, что она была грязной не только внешне. Рядом с ней в кучи грязи сидел зачуханный ребёнок в коричневых подгузниках. Когда он заплакал, девчушка наклонилась и налила ему в рот самогона.