Да и зачем ему вообще рисковать, зачем тащить такое сокровище с собой? В университете толмачей учили, что теннинам вовсе не обязательно повсюду возить с собой семейные реликвии. Канзабуро-сан должен был знать, что никто не выдаст ему разрешение на полет в минском небе. Отправляясь в путь с артефактом, он ничего не обретал, зато потерять рисковал очень многое.
Или он хотел потерять? Может, он потому и не задекларировал хагоромо – он собирался отдать свое сокровище? Так это же немыслимо! Да и потом, теннин пропал, а его артефакт на месте, тут, даже без сейфа, висит себе в шкафу и все. Ничего в этой истории не сходится.
Плюс у обнаружения кимоно был только один: градстраж наконец прекратил ходить с видом принца в изгнании, он сообразил, что дело и правда может быть серьезным. Вот теперь Рада могла рассказать ему обо всех своих подозрениях, даже о тех, которые она никак не сумела бы доказать.
Пилигрим слушал ее внимательно, но догадаться, о чем он думает, она не могла. Может, он поверил ей. А может, просто счел дурой, которой лучше подыгрывать, чтобы она не сорвалась на истерику. В любом случае, он не ушел.
– Наверно, стоит допросить соседей, узнать, не приходил ли к нему кто-нибудь? – неуверенно предложила Рада.
– Бесполезно. Чужих запахов здесь нет, стабильны только три, исключая сегодняшних гостей. Нет, никто сюда не приходил, он один здесь хозяйничал. Но и благодаря этому можно получить подсказки, если повезет.
Получается, Пилигрим тоже чувствовал запахи – совсем как его начальник. Это намекало на его нечеловеческую природу, но сужало список вариантов не так сильно, как хотелось бы. Рада точно знала, что Дмитрий Усачев – цмок, все в ее семье это знали. Означает ли это, что Пилигрим тоже цмок? Вовсе не обязательно, в градстраже разные существа работают.
Опять же, не это было важно сейчас. Они разделились, чтобы побыстрее осмотреть огромную квартиру – слишком просторную для одинокого туриста.
В углу гостиной располагался рабочий стол, там стоял ноутбук – похоже, Канзабуро-сан не отвлекался от дел даже на отдыхе. Но выяснить, чем он занимался, не получилось, компьютер был предсказуемо защищен паролем. Рада сосредоточилась на аккуратных стопках бумаг, разложенных на столе – казалось, что теннин просто физически не был способен устроить бардак.
Часть бумаг оказалась вполне предсказуемой: пособия для иностранных туристов, таможенные документы, разрешение на временное проживание. А вот соседняя стопка была любопытной: Канзабуро-сан зачем-то хранил в своем доме рекламные листовки. Все эти брошюры, флаеры и купоны, которые раздают на улице или бросают в почтовый ящик. Причем все местные, из Японии он ничего не привез.
Нормальные люди эту макулатуру или используют для получения какой-нибудь скидки, или выкидывают. Но теннин прилежно собирал бесполезные бумажки, будто прежде рекламы не видел. Вряд ли это было каким-то редким помешательством, скорее, он хотел применить старую, простую, но надежную стратегию «прячь на виду». Поэтому Рада не проигнорировала стопку бумаг, начала внимательно просматривать одну за другой – и все-таки нашла подсказку.
– Петр! – позвала она.
Градстраж в гостиную пришел, но тут же поправил:
– Пилигрим. Мне так привычней.
– Учту. Ты знаешь, что это такое?
Она протянула ему листовку – яркую, блестящую, но ничем не выделяющуюся на общем фоне. По крайней мере, обыватель бы не понял, что в ней особенного. Градстражу полагалось заметить подвох, однако он лишь изумленно разглядывал листовку.
– «Музей драгоценных камней», – прочитал Пилигрим. – И что?
– А то, что нет в Минске никакого музея драгоценных камней. Ты что, не местный?
– Я из Витебска перевелся, Минск еще плохо знаю, – сухо указал он. – Остальное не важно.
– А что, есть и остальное?.. Ай, ладно, забей. Короче, такого музея нет, эти листовки специально распространяют среди иностранцев-нелюдей – в гостиницах и на съемных квартирах.
– Откуда распространители знают, где живут такие иностранцы?
– Ты думаешь, в отделе толмачей только святые работают? – усмехнулась Рада. – Да наши регулярно сливают базу данных рекламщикам! Естественно, за такое увольняют, но плата высока, и многие рискуют.
– Ты почему в курсе? Тоже рискуешь?
– Ну ты ж думай иногда, прежде чем решительно открыть рот, – укоризненно посоветовала она. – Минским отделом толмачей руководит моя мама, от нее и знаю. По этой же причине не участвую в таком. Но глупо отрицать происходящее только потому, что оно тебе не нравится. А теперь вернемся к музею, которого нет.
Рада огляделась по сторонам и быстро обнаружила свечи, стоящие на журнальном столике перед диваном. Конечно, в такой роскошной квартире должны быть свечи, куда же без них? Обязательно новые для каждого жильца, это правила хорошего тона.