Костя аккуратно поднял Олесю на руки. У него сложилось правдоподобное ощущение того, что она почти не живая, хоть и теплая. Слабый пульс устало отбивал ритм последних минут жизни. Они спустились по ступенькам на улицу. Загрузив в биологической памяти карту Минска, Костя понес тело Олеси с вырывающейся из его оболочки душой в ближайшую больницу, расположившуюся в панельной многоэтажке в метрах шестистах отсюда. Панорама из зданий, припаркованных машин и подозрительных людей изредка сменялась деревьями. Почти пустыми школами и садами. Минск жил своей жизнью: люди входили и выходили из магазина, бездомные собаки бегло озирались по сторонам, пересекая рысцой постаревшие улицы. На балконах из железа и бетона сушилось белье и изредка из открытых дверей доносились звуки радио. С Олесей на руках Костя все видел это как в первый раз. И на несколько секунд в этом его последнем путешествии ему вдруг показалось, что мир прекрасен…
Холодный ветер улиц обдувал его лицо и заставлял щуриться. Костя чувствовал, как нечто странное, сугубо человеческое начинает к нему возвращаться при мыслях об Олесе и ее спасении. Он не понимал, зачем он пытается ее спасти и что вытворяют его безжалостные отпрыски. Шагая по тротуару и привлекая внимание прохожих, он постепенно осознавал основные отличия человека и компьютера. Их отличия — в чувствах. И никогда не станет компьютер человеком, никогда он не станет таким чувствительным и — гуманным. А вот человек может уподобиться машине…
Было очень холодно, Костя ощущал, как медленно, но верно коченело его биологическое тело. Олесе было еще хуже: внезапно, переходя дорогу, Костя ощутил, как ее начало трясти. Силуэт больницы уже был отчетливо виден на горизонте. Ветер иногда поднимал Олесину юбку, обнажая ноги со следами запекшейся крови.
New command: run!!![59]
Костя резко рванул с места и с телом девушки побежал к больнице. Он уже не обращал внимания на то, как сбивается ее пульс и то учащается, то замедляется тревожное дыхание. Как будто в своем глубоком сне сама Олеся борется со смертью, которая в этот холодный день подобралась к ней слишком близко, хотя раньше и обходила стороной.
Путь к больнице преграждала проезжая часть. Костя пропустил сорвавшуюся на вызов машину скорой помощи, а затем быстро, тяжело вздыхая от усталости, вбежал в холл.
— Девушке плохо! Помогите! — он постарался крикнуть это эмоционально и отчаянно, насколько ему позволяли остатки человеческого, крайне скудного чувства. А потом он упал вместе с телом девушки. Оно проскользило по грязному кафелю несколько метров и замерло. Костя привстал на колени и хотел позвать на помощь опять, но в этот самый момент подошла дежурная медсестра и что-то быстро, но невнятно сказала смущенной и чуточку перепуганной грузной вахтерше. Та взялась за серую трубку телефона и, скорее всего, вызвала реанимационную бригаду.
Костя стоял на коленях и наблюдал, как медсестра проверяет у девушки пульс, затем кладет ее на спину и слушает тихий и жалобный стук Олесиного сердца. Сразу после этого лифт на первом этаже открылся, и к Олесе быстрым шагом подошли три человека в белых халатах и с каталкой. Ее погрузили и увезли в лифт. Костя встал на ноги и, взметнувшись, оказался там вместе с ними.
Через пару секунд лифт с небольшим толчком тронулся вверх, и Костя мог посмотреть в глаза работников медперсонала, которые буквально через несколько секунд начнут борьбу за жизнь покалеченной девушки.
— Она выживет? — спросил Костя у врача, седого и в белой хирургической маске.
Врач хладнокровно кивнул головой, давая Косте слабую надежду на то, что все обойдется.
Они вышли все вместе и один из санитаров, который вез каталку, повернулся к Косте и монотонно произнес: «Тебе дальше нельзя». Слушая их черствые голоса, слабым эхом отражающиеся от гладких стен больницы, Костя, возможно, представлял себя со стороны как машину. И в эти секунды его ломающуюся компьютерную психику посетила мысль, что компьютер и человек совместно могли бы образовать совершенно новое существо. Возможно, он и есть первый пример такого слияния.
Парень присел на пластмассовый стул рядом со входом в коридор с невзрачной табличкой сверху «Отделение реанимации» и принялся думать о том, что сейчас вокруг происходит.
Внезапно здание очень сильно тряхнуло, и Костя вместе со многими сотрудниками медперсонала свалился на пол, и в следующие мгновения глаза людей наполнились ужасом.