Авер удовлетворенно кивает, с отеческой улыбкой трогая меня за плечо.
- Ну ничего…
Мельком смотрю на него, чтобы, на всякий случай, убедиться, что не один я здесь понимаю, какую чудовищную ахинею мы с ним несем. И вижу в его глазах чистую, незамутненную искренность… Великий актер погорелого театра, чума тебя забери…
- Оценки за технику, - провозглашает Леха, едва на экранах перед судейскими местами засветились крупные цифры. – Пять восемь, пять семь…
Шоу у нас ностальгическое, поэтому и оценивают нас по древней, архаичной системе, когда имело значение не то, как ты откатался с точки зрения элементов и качества, а то, как это все понравилось тому или иному судье. Хотя, в данном случае, нужно отдать должное, оценивают нас вполне себе по заслугам. В сравнении со многими, наше катание выглядит откровенно слабым.
- Оценки за артистизм!.. – вопит Леха. – Шесть ноль! Шесть ноль! Пять девять…
За нашу нежную музыку, за наши образы и вообще, я так думаю, за Сашку, нам от щедрот отсыпают два максимальных балла и остальное по мелочи. Спасибо и на этом.
Теперь, согласно сценарию, некоторые судьи должны оправдаться за то, что они поставили. Или просто поговорить, заполнив паузу. Я смотрел прошлые шоу в записи, и меня всегда раздражало, когда люди на судейских местах, ну вот вообще ничего не понимающие в нашем спорте, начинали умничать и, пытаясь подражать той же Тихоновой, с умными лицами рассказывали, как пара «вон там покачнулась» или «вот здесь не хватило». Нам, живущим с этими фразочками всю свою жизнь с детства и понимающим весь их глубинный смысл, слышать их от непрофессионалов и грустно, и смешно одновременно. И я, честно, не знаю какая бы была моя реакция, вздумай меня поучать какой-нибудь актер или певец…
К счастью, на этот раз обошлось.
- Хорошая пара, мне понравилось, - скрипит восседающий необъятной тушей слева от Тихоновой глава нашей федерации Валентин Николаевич Бисяев. Тихонова лично всегда приглашает его как минимум на один выпуск шоу – прогибается перед высоким начальством. – Работать, конечно, еще есть над чем. Но скольжение есть. Ребята едут. А это, я считаю, главное.
Я смотрю на него из своего угла, и Бисяев, словно почувствовав мой взгляд, поворачивает голову в мою сторону.
- Отдельно хотел бы похвалить партнершу… - гаденько ухмыляется он. – Александра, да? Моя оценка, высокая достаточно, прежде всего вам, за ваше трудолюбие и терпение. Потому что выдержать общение с Ланским – это нужно иметь характер… Что ты так смотришь, - это уже персонально мне, - я что неправду говорю?
- Молчи!.. – шипит сквозь зубы сидящий сбоку Авер, незаметно для других, весьма чувствительно, сжимая мое плечо.
- Вам виднее, Валентин Николаевич, - подобострастно встревает Жигудин, не давая мне даже шанса ляпнуть какую-нибудь гадость в ответ.
- Вот именно, - кивает Бисяев.
Он с чувством выполненного долга откидывается на спинку своего кресла.
- Максим Таранов, - тут же переключается Леха, - как твои впечатления?
Масяня в этом сезоне снова неизменный член жюри, выполняет роль некоего эксперта и одновременно, утешителя для тех, по ком остальные судьи, бывает, проходятся катком. Выбеленная челочка, серьга в ухе, эффектная небритость – «неформакс», как я его назвал сегодня в коридоре. И ему понравилось.
- Серый, ты меня прости, - усмехается Масяня в микрофон, - но о тебе я говорить не буду. Не интересно. Серебряный призер олимпиады, чемпион мира, чемпион Европы… Кому ты нужен?..
Зал, как по команде, подергивается смешками и хихиканьем.
- Серьезное заявление, - хмыкает Леша.
- Да, - Таранов кивает и взгляд его становится масляным. – Сашенька. Красавица. Умница. Я тобою восхищаюсь.
Взрыв аплодисментов.
Сашка расцветает улыбкой и благодарно кланяется в сторону жюри.
- Человек пришел на проект вообще коньков никогда не видел, - разливается соловьем Масяня. – И тут я не соглашусь с Валентином Николаевичем, Ланской, нужно все-таки, отдать ему должное, научил ее кататься. Все что вы сейчас видели – в том числе и его заслуга. Каждый раз, сколько я ни приходил на тренировки, каждый вечер Серега гонял Александру, заставлял допиливать каждый шажочек, каждый беговой, каждую троечку… Не так, что не вышло и ладно, завтра выйдет, или получилось один раз – хорошо, значит все умеем. Нет. Систематически, раз за разом, все элементы, все движения…
- Ну, у Ланского самого ведь школа какая, - подсказывает Леха.
- Совершенно верно, - согласно трясет головой Масяня. – Нинель Вахтанговна Тамкладишвили – великий тренер, и Сергей – достойнейший из ее учеников… Ну вот, собирался хвалить Сашу Миссель, а получились дифирамбы Ланскому…
- У тебя еще есть двадцать секунд, - милостиво разрешает Жигудин.
- Сашуля, солнышко, - Масяня снова смотрит на Сашку, - спасибо, что ты у нас есть. Ты – украшение проекта. Мы тебя все безумно любим. И надеемся и дальше следить за успехами вашей пары.
Сашка опять раскланивается, улыбающаяся и порозовевшая от удовольствия.
- Татьяна Вячеславовна… - Леша передает финальное слово Тихоновой.
Она возвышается над всеми глыбой необъятного тела и такого же необъятного авторитета. В синем платье, с синим боа на шее, с кокетливо уложенной прической и безупречным макияжем. Улыбается. Значит есть шанс на хорошие слова.
- Сережка, Ланской! - задорно начинает она. – Здравствуй, мой дорогой!
- Здравствуйте, - вежливо киваю я со своего места.
- Рада видеть тебя! Молодец, что вернулся, молодец, что снова с нами…
Леша, изловчившись, подгоняет сценарную заготовку.
- Сергей Ланской, между прочим, первый, за все время существования нашего шоу, участник и одновременно действующий спортсмен, член сборной России…
Эту фразу Нинель специально просила Авера внести в сценарий, чтобы она прозвучала именно тогда, когда в жюри будет сидеть Бисяев. Чтобы не осталось сомнений. Вообще-то я еще не выиграл ничего на чемпионате страны, и формально в сборную не вхожу, но на контрольных прокатах я выступал наравне со всеми, а значит заявка моя должна быть федерацией услышана и принята. И Бисяев, как опытный интриган, все понимает и, в ответ на Лешину фразу, сдержанно кивает головой.
- И какой спортсмен, - продолжает щебетать Шуба. – Таранов уже перечислял твои регалии повторяться не буду… Партнерша у тебя чудесная. Пластичная. Чувствуется, что девочка спортивная, из наших… Учи ее. И она себя еще покажет… Семочка, - это уже к Аверу, - номер прекрасный. Милота. Нежнятина. И скатано хорошо и акценты все расставлены – узнаю руку мастера…
Авер вежливо кланяется в ее сторону.
- Работайте, - резюмирует Тихонова. – Успехов вам желаю. Все!
Ну… Могло быть и хуже.
Тяну Сашку за руку, и под аплодисменты зрителей, мы становимся перед камерами, а рядом с нами возникает Танька с микрофоном.
- Ребята, - произносит она своим низким бархатным голосом, - я так рада вас видеть… Дайте обниму…
И она, обхватив нас руками, по очереди прижимается сначала к Сашке, а потом ко мне.
Покончив с нежностями, Таня снова, как учили, работает с микрофоном на камеру.
- Вы моя, несомненно, самая любимая пара, - заявляет она. – С Сережей мы, можно сказать, вместе выросли, на катке в «Зеркальном»… Саша, как тебе вообще наш мир фигурного катания, наше шоу?..
Сашка улыбается и бросает на меня откровенный взгляд.
- Сначала было страшно, - признается она. – Но Семен Мирославович пообещал, что мне понравится…
- И как, он сдержал слово?
- Еще бы… - Сашка хитро щурится. – Я влюбилась…
- В кого? – делает удивленные глаза Танька. – В Ланского? В Авербаума?
- В Ланского, - с готовностью кивает Саша. – И в Семена Мирославовича. И в Романа Сергеевича… И в тебя… И в этот лед… В этот волшебный спорт.
- Понятно, - усмехается Танька. – Будем надеяться, что твоя любовь взаимна… Сереж… Как тебе? Тяжело совмещать тренировки, подготовку к чемпионату России и участие в проекте?
- Ты знаешь, - пожимаю плечами я, - не так чтобы очень тяжело. Я привык заниматься на льду допоздна, все уже разъехались по домам, а я себе катаю… Ну, ты помнишь…