Тем временем, неделя затребованная всякими проклятыми подошла к концу, так что направился я к Сердцу феи. И, в чем-то понял Макарова — эти товарищи трахались, в воздухе, причем и вправду в таких позах, о которых можно только мечтать. Отметив “ну нифига себе, как бывает”, я прокашлялся и уведомил проекций, что неделя прошла, вот он я тут, но десять минут подожду за дверью. На ожидаемое “двадцать” в спину я веско воздел перст и провозгласил “десять!”, прикрывая за собой створку дверей.
Но за десять минут управились, хотя встречали меня лицом и рожей недовольными.
— Уважаемые, мне вообще-то, от вас ничего сильно не надо, — почти не покривил я душой, отвечая на недовольные зырки. — Если мешаю — да заебитесь, у меня своих дел хватает.
— Как ты… — начала Первая, топнув ножкой, но ей положил руку на талию Зереф, принудив замолчать.
— О чём ты хотел поговорить? — выдал он.
— О твоей памяти, для начала, — ответил я. — Твоё наследство — довольно неприятно и опасно, что-то для всех живущих, что-то для всего Ишгара.
— С этериусами могу тебя разочаровать, — нахмурился Зереф. — могу описать лишь внешнюю часть процесса, что я делал — увы, — развел он руками.
— Это я предполагал, хотя было бы неплохо, если ты напишешь количество, характеристики — ну что помнишь, — на что Зереф покивал, а я выложил стопку бумаги и карандаш. — Далее, Арболес. Ты создал его?
— Да, — ответил Зереф, — по моему, — закатил глаза он, — для борьбы с Акнологией, а потом… — посмотрел он на нас с Мавис расширенными глазами. — Чтобы добыть “Сердце феи”.
— О самом сердце знаешь только ты? — быстро спросил я, на что парень с кислой мордой помотал головой. — Много? — печально вопросил я, будучи готовый услышать “все”.
— Ирен Белсерион и Август, сильнейшие из дюжины спригган, — выдал Зереф. — Вроде бы, — обрадовал он.
— Сможешь ли ты, своей властью, остановить возможное нападение? Твоя дюжина гоблинов тебя послушают в виде проекции? — уточнил я.
— Вряд ли, — подумав, ответил Зереф. — Сама организация построена на культе личной силы, меня, возможно, послушают два этериуса. И, возможно, Август, — задумался он.
— Тогда давай так, — выложил я всю чистую бумагу, — выложишь всё, что помнишь, имена, силу, организационные тонкости — в общем, всё. Взамен я предоставляю вам свои наработки, — выложил я на намороженный стол стопку ледяных листков. — Тут исследования и предположения, результаты экспериментов, теории и прочее. Боги, души, проклятья. Плюс, тут же есть способ физически и с гарантией умереть, пусть и недоработанный. Твой кристалл, — подошел я к кристаллу и зарядил по полной, — продержится дней пятьдесят. — Думаю, времени тебе хватит на всё. И да, Первая.
— Чего? — надуто поинтересовалась “забытая” девчонка.
— Ты перед членами своей гильдии хоть иногда показывайся. Им приятно будет и вообще. Не все же время… — посмотрел я на закаченные глаза и румянец. — ну, всё равно, перерывы-то делать надо, — веско заключил я. — Ну и посмотрим, что и как, может мои наработки вас натолкнут на что-то полезное, ну а твои данные — обратился я к Зерефу, — могут спасти множество жизней. Хотя, смотрите сами, — махнул я лапой.
— Почему ты нас так не любишь? — с интересом уставилась на меня Мавис, нахмурилась и помрачнела. — Ясно, дурацкий вопрос.
— Вот-вот, — покивал я. — Хотя “не люблю” — сильно сказано. Вы, в целом — симпатичные маги, но последствия ваших деяний… — развел я руками. — Так что не “не люблю”, а скорее нейтрален, в совокупности всего, — ответил я, покидая зал с кристаллами.
“Не люблю”, мысленно фыркнул я, поднимаясь по лестнице. Безрассудные, безответственные, по большому-то счету — ни в чем, кроме глупости, и не виноватые, но и этого хватает, учитывая последствия. Ладно, пусть живут, милостиво дозволил милосердный я.
Ну и валандались мы с “Сердцем феи”, до момента, когда вернулся загорелый Макаров. С несколько потасканными на вид, так и просилось на язык “драными” кошками. Встретился с представителем совета, бодро посылаемого нами до “когда Мастер вернется”. И не менее бодро, в ответ на предложение “безвозмездно передать бомбардировщик совету”, послал типа. В стиле: “Мы десяток лет будем обдумывать ваше завлекательное предложение. А потом посоветуемся, сколько будем обдумывать дальше”.
Осмотрел результат наших трудов, выдал “ай молодца!” и столкнулся около одной персоны с Лаксусом.
— Грей, есть разговор, — выдал блондин.
— Грей, зайди ко мне, — выдал лысый, идя в кабинет.
Подивившись своей востребованности у Дреяров, я жестом извинился перед Лаксусом, на что получил невербальное “подожду” и намылился к Макарову.
— Молодцы, — выдал Мастер, развалившись с кружкой жуткого пойла в кресле. — А “Сердце Феи” — хихикнул он, — даже изящно. Как Первая отреагировала? — с интересом спросил он.
— Никак, она сексом трахается, — с каменной мордой ответил я. — Всё время и вообще.
— Пошляк! — раздался возмущенный голос от появившейся проекции. — Макаров, он у тебя вообще наглец! Не уважает основательницу гильдии, указывает что мне делать, — перечисляла Мавис под мои довольные кивки.
— А еще бью женщин и детей, — добавил я изящный штрих в созданный образ. — Первая, ты за три недели первый раз появилась в гильдии…
— Второй! — топнула ногой Мавис.
— Хорошо, второй. А вот ты подумала, как то, чем ты занимаешься, отражается на гильдийцах? — ехидно вопросил я, посмотрел на непонимающие глаза и обнажил шею. — Метки, связь, — потыкал я в метку гильдии, на что Макаров спрятал пошлую улыбку за кружкой, а Первая покраснела.
Вообще, не сказать чтобы непреодолимо, или неприятно, но либидо очевидно подросло у всех в гильдии. Подозреваю, у меня чуть ли не меньше всех, потому как девчонки стали меня склонять к сексу очень часто, выступая инициаторами, что ранее было изредка. Ну и общее поведение гильдийцев указывало на некоторую “озабоченность”, пусть и не до съехавшей крыши.
Хотя тот же Железный форсированно добивался благосклонности Леви, очевидно, извинился и очевидно — извинения были приняты, потому как слухи о паре свиданий в “Юной фее” ходили. Савьер же нацелил свой острый шнобель на Лаки, правда, кроме разговоров в гильдии вроде “пока” ничего не было.
В общем, флёр романтики и потрахушек накрыл гильдию, и виноват в этом был, несомненно, Зереф. И Первая.
— Да, он такой, — наконец, покивал Макаров. — А еще выбил нам двадцатипроцентную скидку, во всех заведениях Магнолии.
— Двадцати двух, — уточнил точный я.
— И зануда, — показала мне Мавис язык, прикрывшись от Макарова.
— И этим горжусь, — вывалил я ледяной, светящийся и жуткий язычину в ответ, вызвав взвизг.
— Шпаньё, — веско поставил диагноз Макаров. — Ладно, Грей, послезавтра люди, с которыми ты хотел поговорить, приедут в Магнолию. Надеюсь, оно того стоило.
— Стоило, Мастер, — веско кивнул я, покидая кабинет.
Краем уха отметив, что Первая и вправду, похоже, взялась за ум (свой, а не за ум и прочие части Зерефа), выясняя положение гильдии и прочие моменты.
И тут меня ловит Лаксус, отводит на второй этаж для “Эс-ранговых магов”, и смутившись(!), задает мне охренительный вопрос.
— Грей, с тобой можно поговорить о девушке?
Ну началось, подумал, я выпадая в каплю от раскладов. И будучи точно уверен, что хоть Лаксус мне друг, но ни Джувию, ни Люську, я ему не отдам.
38. Прохладные детки
— Можно, — осторожно кивнул я, определившись с позицией.
— Скажи, Грей, в каких ты отношениях с Эльзой Скарлетт? — уставился на меня Лаксус, принеся как облегчение, так и ввергнув в задумчивость.
— На данный момент — дружеских, — ответил я, прикидывая, что и как. — Понравилась, и ты хочешь от меня узнать детали? — на что Лаксус кивнул. — Только учти, никаких подробностей, только то, что она сама не скрывает. В общем, пока мы были партнерами — у нас были отношения, но после распада “Блистательной троицы” они прекратились по взаимному согласию. Правда, есть сложность…