Мы, кстати, этот квест тоже оценили и за это время как раз успели выбраться из машин.
– Быстрее, быстрее! – на бегу гаркнул Егор, хватая за руку безропотную Ольгу и уже с нею на пару скрываясь в хитросплетении комнат вокзала. Вся наша дружная компания синхронно покосилась на два оставленных рюкзака.
– А как же?..
– Сейчас вернется, – отмахнулся Богдан. И точно – спустя буквально десять секунд тяжелая деревянная дверь распахнулась вновь, и Егор выскочил обратно:
– Чего застыли? Там уже поезд ждет!
Оля только пискнула что-то протестующее, когда ее нагрузили тяжелым рюкзаком и на прежней скорости поволокли к платформе.
– Он всегда такой? – задумчиво спросила Полина.
– Да, – просто ответил Алекс. – А вам рекомендую прибавить шагу, пока Егор не прибегнул к стимулу.
– К стимулу? – мурлыкнула готесса. – В смысле как в лучших аристократических семьях? К шоколадке или новой игрушке? Чур, я хочу айфон!
– Боюсь, как у древних римлян, – мрачно пояснил Алекс. – К металлическому наконечнику на палке, которым раньше подгоняли буйволов.
И как после такого не вдохновиться? Вот и мы рванули к вагону, словно за нами гналась вся древнеримская конница. Разместились едва ли не раньше нашего самого пунктуального. Он, кстати, заглянул к нам в купе перед отправлением, грозно посмотрел в глаза Алексу и с ноткой непередаваемого умиления – на меня:
– Ведите себя хорошо!
– Да, папа, – сладко улыбнулся брату Богдан. В его честные глаза Егор смотреть не захотел, просто показал увесистый кулак, бросил на столик наши билеты и удрал к себе в СВ. Его вечер обещал пройти интересно.
А вот мне, когда мы остались вчетвером, стало как-то не по себе.
Расселись парами: я с Полиной, напротив – Алекс и Богдан. Соколов-младший смотрел в окно и как будто вообще не интересовался тем, что происходит в купе. Я же буравила его напряженным взглядом – казалось, он только и ждет, чтобы учинить какую-то феерическую гадость. А то, что признаков не было – так это еще хуже. Готовится, гад, выжидает момент…
Но первая напряжения, царившего за столиком, не выдержала Полина:
– Ева, если тебе так сильно хочется, стукни его и расслабься уже, наконец.
– В смысле «стукни»? – обернулась я. Даже Алекс любознательно скосил на нас глаза.
– Ну у тебя же где-то здесь топорик валялся. Возьми и врежь ему хорошенько в лобешник. Прими, так сказать, превентивные меры – обезвредь противника.
Мы с Шуриком переглянулись.
– Но я не хочу!
– Тогда расслабься и забей. Сидишь и дрожишь вся, подо мной аж сиденье трясется.
– Это не я дрожу! – обиженно нахмурилась я. – Это поезд тронулся!
– Тогда, – как ни в чем не бывало Полина обняла меня за плечи и мечтательно улыбнулась, – предлагаю заняться чем-то интересным. У кого есть карты?
– У меня были, – вздохнул Богдан. – В сумке для ноутбука. А в чемодане – шахматы.
– Нет, шахматы – это по части Евы: скучно, драйва нет. Давайте лучше в «Правду или желание» играть.
Не скажу, что мы сильно воодушевились, но Полина была очень красноречива, и сначала на ее сторону встал Богдан, а затем и я. Сложно было отказать человеку, который при желании мог пересадить меня с Нимфы на Горбунка – двухметрового тяжеловоза с пудовыми копытами и дьявольским характером.
– Итак, для начала… – Поля вытянула из сумки крошечный блокнот и махом выдрала оттуда добрую половину страниц. – Пишем вопросы. С каждого по десять.
Мы затрещали ручками, пытаясь добиться хоть какой-то каллиграфии в движущемся поезде. Я искоса поглядывала по сторонам, чувствуя, что братья и Поля делают то же самое. Каждый хотел узнать об интересующем его человеке что-то личное, важное для себя. Но при этом помнил, что вопросы перемешаются и, быть может, тебе выпадет твой же. Потому мне, например, было страшно спрашивать о чем-то совсем уж пикантном. Поля такими комплексами не страдала. Она дописала первая и, предвкушающе скалясь, принялась притопывать ножкой: