— Мы все еще болтаем? Я думал, мы перешли к другим занятиям.
От его хищного взгляда, когда он крадется ко мне, я кусаю губы, чувствуя, как по венам струится жар. Выражение его лица напоминает то, как он выглядел все те дни, когда смотрел на меня в кафетерии.
Боже, неужели это была прелюдия, а я была слишком глупа, чтобы понять это?
Он сокращает расстояние между нами, обхватывая меня за талию. Наши рты сталкиваются, и мы превращаемся в мешанину губ и рук на протяжении всего пути через гостиную, дальше по темному коридору и в спальню в конце, я, как обычно, спотыкаюсь по дороге, и благодарна Джошу за то, что он крепко держит меня, так что я никуда не впечатываюсь лицом.
Он щелкает выключателем. Моему взору предстает большая, восхитительная кровать и маленькая тумбочка, печально стоящая у дальней стены. Здесь тоже не слишком много декора. Может, он трудоголик и много спит в больнице? И, конечно, достаточно времени проводит в кафетерии.
— Раздевайся, — требует Джош глубоким, рычащим голосом.
Мои соски под бюстгальтером без бретелек твердеют.
— Любитель покомандовать? — Встав перед кроватью, я упираю руки в бедра.
Он скрещивает руки на груди, наблюдая за мной, будто знает, что это только вопрос времени, когда я сдамся.
Проклятье, он прав.
Дрожащими пальцами я сбрасываю обувь и раздеваюсь до лифчика и трусиков, не решаясь сделать больше, потому что он осматривает каждый квадратный сантиметр моего тела, будто я уже голая.
— Господи. — Он делает шаг вперед и проводит пальцами вверх и вниз по моим обнаженным рукам. — Ты прекрасна.
Я хмурюсь.
Это похоже на комплимент. Я не считала, что Джош из тех парней, кто делает комплименты.
— Я бы скорее приняла тебя за мужчину, который любит грязные разговорчики. Или ты лаешь, но не кусаешь?
Он поднимает на меня глаза и отступает назад, поражая безразличным взглядом.
— А вот и снова твой рот. — Он расстегивает рубашку. — Вечно болтает.
— И что ты собираешься с этим делать? Снова скажешь, что я красивая?
Джош расстегивает последнюю пуговицу на рубашке, стягивает ее и... святая матерь сексуальности.
Грудные мышцы... есть.
Пресс... есть.
Перевернутый треугольник, как у Адониса... есть.
Ключицы, которые до этого момента я даже не знала, что могут выглядеть сексуально... есть.
И его плечи, определенно, выглядят так, что хочется их облизать. Широкие и божественные, ему нужно быть спасателем, потому что скрывать такое тело под халатами, — это преступление. С внутренней стороны бицепса на меня смотрит татуировка, но его голос отвлекает меня прежде, чем я успеваю понять, что там изображено.
— Ты заплатишь за свой сарказм. — Парень придвигается ближе, нависая надо мной во всей своей статной красе. Теперь, когда я сбросила каблуки, он просто гигант. Без рубашки, восхитительно пахнущий гигант, и почему мужчины без рубашки и в костюмных брюках такие чертовски горячие?
Тянусь к нему губами, молча умоляя снова меня поцеловать. Он наклоняется ко мне, едва касаясь моих губ, и я задерживаю дыхание и жду контакта.
— Я очень даже кусаюсь, милая, — говорит он, и внезапно на мою задницу в стрингах обрушивается шлепок. Звук пугает, и у меня отвисает челюсть.
— Ты… ты только что шлепнул меня? — Я стараюсь не обращать внимания на то, что ягодица — не единственное место, где покалывает.
Он опускает свои губы к моим, у меня перехватывает дыхание, когда он, яростно целуя, хватает за то место, по которому ударил, и сильно сжимает. Я упираюсь руками в его скульптурную грудь, мое тело борется одновременно с болью и возбуждением. Когда я, наконец, отстраняюсь, то хриплым голосом говорю:
— Сделай это еще раз.
— Что ты сказала? — спрашивает Джош, с любопытством поднимая брови.
Я прищуриваюсь, пытаясь понять, откуда это взялось.
— Сделай это... еще раз. — Я сглатываю комок в горле.
Святое дерьмо, может, мне, правда, нравится порка.
Джош мгновение мешкает, явно удивленный моими словами. Честно говоря, сама удивлена. Сначала я сделала ему предложение на улице, а теперь прошу о том, чтобы он…
...отшлепал меня? Кто я такая?
Джош сжимает мой зад большими теплыми ладонями.
— Скажи, что ты хочешь, чтобы я сделал. Я хочу это услышать.
Я прочищаю горло и, вздернув подбородок, медленно отвечаю:
— Я хочу, чтобы ты отшлепал меня.
В его груди грохочет низкий стон, он прижимается лбом к моему лбу, а затем наклоняется, чтобы поцеловать меня в челюсть, шею и плечо. Мгновение он его покусывает, прежде чем пробормотать:
— Черт, ты меня убиваешь.
Не говоря больше ни слова, он разворачивает меня и толкает вниз, так что я склоняюсь над кроватью, упираясь руками в матрас. Схватив меня за бедра, он притягивает их к своему паху, прижимаясь эрекцией к моему входу, пока его руки скользят вверх по моей спине, чтобы расстегнуть лифчик.
Воздух касается сосков, и я задерживаю дыхание, когда большими ладонями Джош скользит по моим ребрам и груди, большими пальцами двигает взад и вперед по затвердевшим бутонам. Он подтягивает меня к себе, прижимая спиной к своей груди, мнет мои полушария и щиплет соски. Мое тело вздымается от желания.
Коснувшись губами моей шеи, он шепчет:
— Полагаю, твое заявление сегодня утром о пластике груди сделано не из личного опыта?
У меня отвисает челюсть.
— Что, черт возьми, это должно означать?
Я поворачиваюсь, чтобы оттолкнуть его, но он крепче сжимает меня и шепчет на ухо:
— Что она тебе не нужна, милая.
Он кусает меня за мочку и в мгновение ока снова толкает вниз. Жадно скользит руками по моей заднице, мнет и ласкает плоть, будто подготавливает ее.
— Говоришь, тебе нравится, когда я тебя шлепаю? — спрашивает он, целуя меня в спину.
Воспоминание о его шлепке резонирует по всему телу, и между ног становится влажно.
— Думаю, да, — бесстыдно хриплю я.
Я практически слышу его улыбку, пока он продолжает гладить мои ягодицы.
— Я хочу убедиться, что тебе нравится.
Он отодвигается от меня, и я резко втягиваю воздух, когда тот отводит стринги в сторону.
Джош нежно скользит пальцами по моей щелке, заставляя подпрыгнуть, и глубоким голосом произносит:
— Я едва тебя коснулся, а ты уже чертовски промокла для меня. — Он кружит по клитору, посылая электрические волны по всему телу. — Скажи, чего ты хочешь, Линси.
Закусив губу, я оглядываюсь через плечо. Он стоит в одних брюках, эрекция сильно натягивает ткань. Потемневшие от желания глаза ожидают моего ответа.
Взяв себя в руки, делаю глубокий вдох и твердо заявляю:
— Я хочу, чтобы ты отшлепал меня, Джош.
Он улыбается, и без предупреждения его рука опускается на мою ягодицу с удивительно сильным шлепком. Более мощным и менее игривым, чем предыдущий, и…
Черт возьми, я сейчас умру.
Уткнувшись лбом в серое одеяло, цепляюсь за ткань так, будто от одного-единственного удара испытаю оргазм. Я со стоном вжимаюсь в матрас, крепко закрываю глаза, а затем подаюсь к Джошу, желая погреться в его тепле, его напоре, его прикосновениях. Хочу, чтобы этот мужчина окутал меня. Я так близко.
Он сдвигает мои трусики в сторону и погружает палец глубоко внутрь, и я издаю хриплый крик.
— Мокрая и такая тугая, — рычит он, прижимаясь губами к моей пылающей от удара ягодицы. Языком скользит по нежной плоти, когда он бормочет: — Чертовски идеальная.
Снова подаюсь к нему, пока его пальцы входят и выходят из меня, и я так безумно близка к оргазму.
Кто-нибудь доводил меня когда-нибудь до такого возбуждения так быстро?