Ее лицо сочувственно смягчается.
— А чего еще ты хочешь?
Моя челюсть сжимается от досады, потому что, если бы она не выскочила из моего дома тем утром, мы могли бы сейчас быть совсем в других отношениях.
По правде говоря, с тех пор, как два года назад я покинул Восточное побережье и вернулся домой в Боулдер, я не был открыт для отношений с женщиной. Но с Линси мне хочется чего-то большего. Меня потянуло к ней с того самого момента, как я увидел ее в больничном кафетерии, бормочущей что-то себе под нос. Поначалу ее присутствие раздражало меня, но как только столкнулся с ней лицом к лицу и ее сладкая, неуклюжая невинность выплеснулась наружу, я попался на крючок. Да, я вел себя с ней как придурок... но только потому, что не хотел испытывать к ней желания. Потом, тем же вечером, она оказалась в одном баре со мной, выглядела чертовски сексуально и говорила о своей профессии, будто знала об этом чертовски много, и я попытался ее оттолкнуть.
Но она даже не шелохнулась.
На самом деле, попросила меня поцеловать ее.
И о гораздо большем, чего я никак не ожидал.
А теперь у нас будет ребенок, и то, что я могу хотеть от нее большего, чем просто роли биологической матери моего ребенка, чертовски сбивает с толку.
— Может, мы могли бы видеться вне назначенных встреч, — предлагаю я, наблюдая за ее реакцией.
— Например? — спрашивает она, пригвождая меня сомнительным взглядом. — Хочешь еще сеансов терапии? Сразу, нет. Я сделала это только потому, что хотела встретиться с этим доктором, но это ненормальный способ общения мужчин и женщин, Джош. Если хочешь потусоваться со мной, это должно быть чем-то более личным.
— Например?
Она качает головой, словно не может поверить, что мы ведем этот разговор.
— Например, обычная прогулка, дурак. Подумай, чем бы ты хотел заняться на свидании.
Я выстрелил в нее пустым взглядом.
— Я всегда был несколько занят на работе. Свидания никогда не были для меня приоритетом.
Она хмурит брови, оглядывая меня с макушки до пят.
— Ну, свидания обычно включают ужин и какое-нибудь занятие.
— Занятие? — Возбуждение в промежности джинсов нарастает, мысли устремляются в очень порочные уголки сознания, рисуя занятия в обнаженном виде.
Боже, в этом комбинезоне она выглядит очень сексуально.
Линси пожимает плечами.
— Я открыта для такого, если ты готов.
— Тогда ладно. Ужин и занятие, — повторяю я, и тут меня осеняет. — О, я хотел кое о чем спросить доктора, но забыл.
— О чем? — спрашивает Линси, выжидающе глядя на меня.
— Я хотел узнать, стоит ли мне беспокоиться о том, что тебе нравится, когда тебя шлепают во время полового акта.
— Ах, ты, мазафакер. — Она хлопает меня по руке.
— Осторожнее, — ворчу я. — Эта фраза приобретает совершенно новый смысл теперь, когда ты беременна моим ребенком.
— О, боже, — стонет Линси, закрывая лицо руками. — Я только что поняла, что мы зачали ребенка, когда я умоляла тебя отшлепать меня. — Ее лицо становится свекольно-красным, и она ни с того ни с сего начинает смеяться от всей души.
— Я не шлепал тебя все время. — Я борюсь с улыбкой, пытающейся расплыться по лицу, пока наблюдаю, как она помирает со смеху. В лучах солнца, с этими косичками, она выглядит сногсшибательно. Линси утирает слезы, выступившие от смеха. Качая головой, я тянусь к заднему сидению и кое-что беру.
— Не хочу забыть отдать это тебе.
Она успокаивается и смотрит на белую коробку.
— Что там?
Я безразлично пожимаю плечами.
— Открой и увидишь.
На ее лице появляется сомнение.
— Если там какой-нибудь извращенский хлыст, я немедленно выхожу из машины.
Мне приходится прикусить кулак, чтобы не рассмеяться.
— Тебе придется приберечь хлыст для списка рождественских подарков, Джонс.
Она открывает крышку и ахает.
— Это французский пирог из кафетерия?
Я коротко киваю, одновременно включаю заднюю передачу.
— Подумал, ты скучаешь по своему любимому блюду.
Она быстро моргает, и я клянусь, ее глаза наполняются слезами, прежде чем она откидывается на сиденье и ударяет в меня застенчивой улыбкой.
— На этот раз я постараюсь держать его подальше от твоей промежности.
Выжидая, пока смогу выехать с парковки, пригвождаю ее серьезным взглядом.
— Если хочешь уронить его туда, лучше тебе удостовериться, что на этот раз ты готова убрать за собой бардак.
Она прикусывает губу и опускает глаза на мой рот. За те несколько секунд, понадобившиеся мне, чтобы произнести этот ответ, температура подскочила на десять градусов. Мы напряженно смотрим друг на друга.
Я не хочу, чтобы у меня на коленях оказался этот чертов пирог, — я хочу ее.
Прежде чем кто-либо из нас успевает что-то сказать или сделать, позади сигналит машина, разрушая сексуальное напряжение, оставившее запотевшие следы на окнах, пока я ждал, чтобы сдать назад.
Я вздыхаю.
— Наверное, с твоей стороны будет разумно подождать до дома.
— Думаю, так будет лучше. — Она кивает и смотрит вперед, ее щеки пылают от жара, пронизывающее все мое тело.
Глава 10
Линси
— Ты правда считаешь хорошей идеей рассказать Кейт о беременности на ее вечеринке? — спрашивает Дин, направляясь на север в сторону Джеймстауна.
— Ну, говорить ей об этом в комнате ожидания шиномонтажа показалось мне несколько вульгарным. — Я откидываюсь назад и поправляю струящийся черный топ, обнажающий плечи. Я выбрала его специально, чтобы отвлечь внимание от живота. Я определенно еще не выгляжу беременной, но сейчас у меня явный пирожковый животик, соответствующий моей пирожковой заднице. — И она легко раскусит, если я буду притворяться пьяной. У нее странное чутье на такие вещи.
— Это правда. — Дин кивает. — Она тоже может унюхать, если у меня недавно был секс.
Это замечание заставляет меня обратить все свое внимание на Дина.
— Кстати, об этом… — Я поднимаю брови. — Вчера вечером, вернувшись домой, я услышала какие-то странные пронзительные звуки, доносившиеся сверху.
Дин игриво подмигивает.
— Ты была занята с Доктором Мудаком, иначе это могли быть твои звуки, Линс.
Я смеюсь, предполагая, что Дин просто флиртует.
— И кто же эта девушка?
— Ты ее не знаешь, — безразлично отвечает он.
— Значит, ты привел домой какую-то случайную девушку?
— Не делай вид, что не делала также. — Он демонстративно переводит взгляд на мой живот. — По крайней мере, у меня хватает ума проверять срок годности презерватива.
— Слишком рано, — ворчу я и скрещиваю руки на груди, притворно надув губы.
Дин смеется.
— Слушай, извини за шум, ладно? Но поскольку ты явно не будешь шуметь вместе со мной, мне нужно найти для этого кого-то другого.
Из-за этого откровенного ответа у меня в животе все сжимается. Я никак не ожидала, что Дин примет обет безбрачия после того, как перееду к нему. Но, учитывая, что я пробыла там всего пару недель, а он уже привел домой девушку, мне интересно, как долго это будет продолжаться.
Мысль о том, чтобы на восьмом месяце беременности проснуться посреди ночи от криков страсти незнакомой женщины, кажется…неправильной. Или кормить грудью в гостиной, когда Дин возвращается с работы. Для меня это не вариант на такой длительный срок.
— Так ты собираешься снова встретиться с той девушкой, что была у тебя? — спрашиваю я, с любопытством наблюдая за реакцией Дина.
— Нет! — Он смеется так, словно это самый нелепый вопрос в мире. — Это был просто перепихон, чтобы помочь мне преодолеть мою одержимость владелицей пекарни «Проснись и пой». Черт, эта женщина, Нора, — единственная, о ком я могу думать в последнее время. Ты ведь видела ее, да? Потрясающая блондинка, всегда носит на голове бандану. Мы занимаемся этим странным недофлиртом с тех пор, как я начал ходить туда на обеденные перерывы, и это сводит меня с ума. Она либо хочет меня, либо ненавидит, и то и другое может вылиться в отличный секс.