Я иду через кухню, минуя старый деревянный обеденный стол и стулья в гостиной, где на каменной стене над камином Майлс и Сэм устанавливают телевизор с плоским экраном. Они оба поворачиваются и здороваются, но мое внимание отвлекает оранжевое цветастое бельмо на глазу прямо перед телевизором.
— Это принадлежало моей бабушке, — говорит Линси, бросаясь к нему. — Знаю, выглядит немного уродливо, но также и удивительно, не так ли? Ретро и потертый шик. И безумно удобно.
— И тяжелее кирпичного, мать его, дома, — добавляет Майлс, качая головой. — Я, Сэм и Дин, втроем, тащили сюда эту тварь. Если когда-нибудь соберешься переехать, тебе придется продать его вместе с домом.
— Хм... спасибо за помощь, — говорю я.
Повсюду разбросаны столики, лампы и безделушки, — похоже на дворовую распродажу. Там на террасе, что, гигантский тики-бар?
— Я бы приехал помочь, если бы знал.
— Все в порядке. — Сэм вытирает пот со лба и поглаживает бороду. — Сегодня суббота, и нам нечем было больше заняться. К тому же Линси обещала нам выпечку.
Глаза Линси загораются, и она проносится мимо меня, чуть не опрокинув по пути на кухню торшер, и возвращается с тремя завернутыми в фольгу тарелками.
— Это домашний рецепт брауни моей бабушки. Вам понравится. — Она протягивает каждому мужчине по тарелке и складывает руки перед собой, будто такое происходит каждый день.
— Что же, полагаю, нам можно выметаться, — говорит Майлс, обнимая Линси. — Еще раз, очень рад за тебя, Линс. Кейт говорит, что заедет после того, как вернется из дома родителей.
Линси кивает и быстро обнимает Сэма на прощание. Они уходят, а Дин задерживается на кухне, доставая себе пиво из холодильника, которое я, конечно же, туда не ставил.
— Я очень быстренько сбегаю в ванную, — щебечет Линси высоким и немного неестественным голосом. — Постарайтесь не убить друг друга, пока меня не будет.
Она исчезает в коридоре, и дверь гостевой ванной едва закрывается, как Дин отнимает бутылку от губ и говорит:
— Слышал, ты нашел нашей Линс работу.
Я хмурюсь от его выбора слов.
— Я не находил ей работу. Она сама ее нашла.
Дин с любопытством поднимает брови.
— На встрече, которую организовал ты.
Я сжимаю кулаки по бокам.
— Я договорился о встрече. Вот и все. О работе ни разу не упоминалось. Мне позвонили, потому что Линси произвела на нее впечатление. Вот и все.
— Ты нашел ей работу, жилье. Просто рыцарь в сияющих доспехах — или, я бы сказал, в халате, поскольку ты доктор. — Он делает еще глоток. — Хотя какой доктор не знает об успешных способах контроля над рождаемостью?
Я пересекаю комнату и встаю перед ним лицом к лицу.
— У тебя какие-то проблемы со мной, Дин? Потому что я устал от твоих наглых подколов, и ты ведешь себя так, будто Линси принадлежит тебе.
— Она принадлежит мне намного больше, чем тебе.
— И как ты это определил?
— На данный момент ты просто случайный донор спермы, — констатирует Дин. — Между вами нет отношений, вы даже не друзья. И она не собирается трахаться с тобой, так что в принципе, это только вопрос времени, когда ты ей надоешь.
— Так же, как ты надоел ей? — спрашиваю я угрожающим голосом. — Ее не пришлось долго уговаривать бросить тебя ради меня. Разница в том, что в ней растет частичка меня. И она свяжет нас навсегда.
Дин прищуривается и ставит пиво. Делает шаг ко мне, так что нас разделяет всего несколько дюймов.
— Линси дает тебе шанс, потому что она из тех людей, кому нужно знать, что она сделала все возможное, прежде чем двигаться дальше. Это одно из качеств, которые я люблю в ней. Когда она поймет, что всего этого недостаточно, она уйдет, и в тот момент я буду рядом. Как и всегда.
Он отступает назад, избавляя меня от пристального взгляда, и, не говоря больше ни слова, поворачивается и выходит из дома. Жаль, что не навсегда.
Глава 13
Линси
— Хотите узнать пол? — спрашивает узист, когда я лежу на смотровом столе, подставив аппарату восемнадцатинедельный животик.
— Как же мы не обсудили это? — спрашиваю я.
Джош сидит рядом со мной в синей униформе, только что вернувшись со смены в неотложке, чтобы присутствовать на УЗИ.
— Мы обсуждали много других вещей. — Джош бросает на меня многозначительный взгляд, а затем переключает внимание на узиста. — Линси обожает свою новую работу. Ее любимый цвет — фиолетовый. Она живет ради тропических напитков. Пока, конечно, безалкогольных.
Узист улыбается, будто мы какая-то очаровательная пара, явно не подозревая, что у нас нет отношений, а Джош сейчас ведет себя как умный засранец.
— Она помешана на мясной нарезке и французском пироге, но только том, что подают в больничном кафетерии. А «Орео» — это, в принципе, главное блюдо.
Я бью его в предплечье, которое в последнее время стало моей боксерской грушей.
— Я нахожу крайне оскорбительным, что большинство вещей, которые ты только что перечислил, связаны с едой.
Он плотно сжимает губы.
— Ты много говоришь о еде.
— Только потому, что ты не уважаешь тот факт, что мясная нарезка может служить полноценным блюдом!
Он закатывает глаза, а я в отчаянии сжимаю кулаки. Жить с Джошем под одной крышей, — хотя у меня есть отдельная спальня и ванная комната дальше по коридору от его комнаты, — конечно, занимательно. И я тоже многое узнала о человеке, чьего ребенка вынашиваю.
Например, у Джоша большие проблемы с чувством юмора. Он говорит вещи, которые должны быть приняты в шутку, но при этом не улыбается, поэтому люди часто полностью упускают всю соль предполагаемой шутки.
В отличие от меня.
В основном потому, что большинство его «шуток» касаются меня. Ему нравится дразнить меня тем, сколько раз я каждый день переодеваюсь перед работой, а потом отчитывать за то, что хожу из спальни в ванную только в лифчике и трусиках. Я объясняю ему, что, если бы хозяйская ванна была такой же потрясающей, как и гостевая, я бы заняла его комнату, и ему не пришлось бы видеть, как я разгуливаю в нижнем белье. Но так как мне нужна комната для гостей и ванна, и у меня возникают трудности с подбором одежды, которая бы не сползла с моей задницы, когда мне нужно присесть перед юными пациентами доктора Гантри, ему просто придется смириться с этим и попытаться смотреть в другую сторону. Хотя его взгляд в другую сторону только привел к тому, что мы столкнулись в коридоре, когда я была почти голой... дважды.
К счастью, поддразнивания Джоша не кажутся такими идиотскими, как когда-то. На самом деле, мне кажется, он таким способом показывает, что ему комфортно с человеком. И мне с ним тоже становится легче общаться.
— Думаю, я хочу сюрприз, — выпаливаю я, а затем поворачиваюсь, чтобы оценить реакцию Джоша.
Он пожимает плечами, будто совершенно не интересуясь этим решением.
— Меня устраивает.
Я поворачиваюсь к узисту и киваю в подтверждение.
— Мы решили: пусть это будет сюрприз.
— Хорошо, — говорит она, еще раз проводя зондом по моему животу. — Тогда, в остальном все выглядит великолепно. Показатели развития точно соответствуют дате родов, планируемой на четырнадцатое августа. Доктор скоро придет побеседовать с вами. Вы можете одеться, пока я печатаю снимки.
Со вздохом смотрю на маленький животик, пока техник вытирает гель для ультразвука. Я прочитала в одной из книжек для будущих матерей, что при первой беременности живот появляется не сразу, в моем случае это оказалось правдой. Мой вырос, словно из ниоткуда, превратившись из пирожкового животика в маленький арбузик.