Дорога была пустынной, а ведь после ночного боя по ней должны были идти подводы с боеприпасами, кормежкой для людей, должно было шагать пополнение... - Стой, стрелять буду! Рост остановился, потом отчетливо сказал:
- Я тебе стрельну. Развели, понимаешь, тыловых коман диров! - Кто и откуда?
- С завода. Младший лейтенант Гринев. А что, у насеко мых появились предатели из стана человеков? Шпиё-ёнов ловите, да?
Впереди кто-то затопал по асфальту сапогами размера на три больше ноги. Потом появилась чумазая, измученная девчушка лет 14. Она посмотрела на Ростика, но взгляд его восприняла неправильно.
- Ты не рыпайся, а то у меня в темноте еще трое подружек.
- Они и стрелять умеют? - усмехнулся Ростик. Он уже оттаивал.
Или нет. Бессмысленность всего, что происходило, обреченность города и людей, которых он знал с детства, не давали ему оттаять. Он всего лишь пожалел эту пигалицу и ее подружек, которые наверняка мало чем от нее отличались.
- Сумеют. - Пигалица не улыбнулась. - У тебя документ имеется?
- Ты что? Какие тут документы? Иду себе в город, уволь нительную получил. А тут ты... Как репей. - Он подумал. - Вы вообще-то что делаете?
- Приказано дезертиров ловить, - буркнула девчушка. - А как их ловить, если ни у кого ни одной бумаги, ни одного документа нет?
- Так тут пост? И ты им командуешь? Девчушка кивнула. - Ладно, что будем делать, командир поста?
- Ты вправду не дезертир? Вправду увольнительную полу чил?
- Я офицер, девочка, и таких, как ты, вожу в атаку время от времени. Как я могу оказаться дезертиром?
Из темноты вынырнула следующая девчонка, еще меньше. Больше всего раздражали ее крысиные хвостики, дрожащие на каждом шагу под пилоткой.
- А за что тебе увольнительную? - спросила новенькая, поставив ружье прикладом на землю, опершись руками о ствол. - Оттуда вроде никого в город в последнее время не отпускали?
- Ты с ружьем потише, так не стой, - приказал ей Рос тик. - А отпустили меня за то, что вчера вечером... - Так это из-за тебя тут столько разговоров? - Каких разговоров? Я просто командовал вылазкой. - Говорят, вы их новые танки пожгли. - Танки?!
- Ну, те, что насекомые изобретали и построили? Ска жешь, нет? - Раз вы все знаете, я пойду.
Ростик шел, недоумевая. До такой степени не давать людям информации, что в действительности происходило на передовой, - это у него не укладывалось в голове. У них тут, случайно, "крыша" еще на месте? Или из-за шпиономании уже поехала? До Октябрьской осталось всего-то две улицы, когда в сгустившейся темноте появились люди. Сначала их было немного, потом стало больше. Они шли куда-то, негромко переговариваясь между собой. Ростик поймал себя на том, что сдернул автомат с плеча и держит руку на затворе...
Странно все это, а любая странность у него в черепе вызывала необходимость привести в боевое положение оружие. Жаль, он не умеет, как некоторые, держать взведенный арбалет под рукой. Наравне с автоматом. Так было бы вернее.
- Эй, служивый, огоньку не найдется, лампочку засве тить? Голос показался таким родным, что даже руки дрогнули. - Ким, чертяка! Жив и здоров?
- Со здоровьем еще не очень, нога побаливает после тре тьего километра, но доктора говорят, все восстановится. - После третьего километра? Это что, вроде пароля?
Друзья закружились, хлопая друг друга по плечам, по животу, по голове. Если бы было можно, Ростик Кима просто бы в воздух подкинул. Но знал, что его приятель еще с прежних времен намеков на свой рост не любит.
- Нет, просто я бегаю каждое утро. Доктор сказал, для кондиций пилота это необходимо. А я хочу стать пилотом, Рост, и самым что ни на есть настоящим. Ростик оглянулся на бредущих там и сям людей. - Слушай, а что это они? Куда? Ким изумленно уставился на приятеля.
- А я думал, ты знаешь. Сегодня же состоится лекция об устройстве нашего нового мира, то есть Полдневья. Читает Перегуда, в большом зале Дворца культуры. Об этом давно было известно, потому что Борщагов то разрешал ее, то за прещал, чтобы "не сеять панику". Сегодня вот окончательно решили, что можно.
- Можно? - Злость в Ростике вскипела, как вода в пере гретом чайнике. - Скажите пожалуйста, какой добрый!
- Тихо, тут полнарода оттуда, - сказал Ким, но особенно оглядываться по сторонам и сам не стал. Чувствовалось, что слежки или наушничества не очень боялся.
- Пусть слышат. Вогнали в бойню, а теперь лекцию разре шил дерьмократ хренов...
Внезапно из соседней, проходящей мимо компании раздался высокий, лощеный женский голосок: - Не хотите, молодой человек, не идите.
- Раньше нужно было, - крикнул Ростик вслед прошед шим. - Раньше, когда еще изменить хоть что-то могли!
- Никто же не знал... - поддержал знакомую густой, про питанный табачным дымом мужской бас.
- Ложь... Все знали, только не те придурки, что в райкоме сидят. Тебя прямо тут заметут, - спокойно сказал Ким.
- К черту, ничего не сделают. У них на постах девчонки десятилетние стоят. Прошу заметить, я сказал, у них, а не у нас! Интересно, чем это объяснить?
Но Ким сакраментального вопроса Ростика не понял и пояснил все по-своему, как всегда, очень спокойно, почти безэмоционально.
- На постах кормят. Вот и рвутся все, кто выше карабина вырос, служить, чтобы паек получать. Кстати, знаешь, тыло вой паек опять на треть урезали?
- Как? - Ростик даже потряс Кима немного, чтобы по лучше его понимать. - Ты что говоришь?
- То и говорю, Ростик. Голод. Ты там на заводе, видно, совсем завоевался, а у нас... Я вот на половинном пайке, но все-таки еще бегаю. А есть ребята, на четвертушке сидят, во обще едва ноги таскают. - Так только ноябрь? Что же дальше-то будет?
- Неизвестно, - Ким помолчал, проводил глазами про шедшего человека. Ну, так мы идем на лекцию? - А меня пустят? - Конечно. Вход же свободный.
Они пошли. Ростик с раздражением подумал, что успел бы, если бы не болтал на дороге, добежать до дома и бросить оружие, доспехи... Но теперь, наверное, было поздно. Может, их можно будет в гардероб сдать? - Какие еще новости?