Вступив на тротуар, и пройдя несколько метров, Ами снова обернулась. Лулу обнюхивал высокую ступень, и явно нервничал.
– Ко мне, Лулу! – внезапно крикнула девочка, похлопывая себя по ноге. – Иди же.
Но пёс лишь жалобно скулил, двигаясь из стороны в сторону вдоль тротуара. Его задние лапы были покрыты ржавчиной, что привело к тому, что они просто перестали сгибаться. Девочке стало жаль пса, не способного к нормальному передвижению. Ами стала осматриваться на местности, не желая оставлять беспомощного пса в плачевном состоянии.
– Подожди меня здесь. – заявила девочка, активно жестикулируя руками. – Жди. Ясно? Стой на месте. Хороший мальчик! Я сейчас, жди меня здесь.
Пока Ами бежала мимо пустующих домов, в её голове созревал план помощи заржавевшему псу. "Масло". – она подумала именно о нем. Ведь ничего лучше не справляется с ржавчиной, чем обыкновенное масло. Машинное масло девочка вряд ли бы нашла, поэтому было принято решение вторгнуться в первую попавшуюся квартиру, чтобы отыскать там спасительную жидкость.
Ами шла по запаху, плывущему по коридору. На секунду ей даже показалось, будто дома кто-то есть, но после громкого стука в дверь, к ней никто так и не вышел. Войдя на кухню, Ами обнаружила тарелку с тёплыми вафлями, посыпанными сахарной пудрой. Именно они источали этот сладкий аромат, вызывающий приступ урчания живота у Ами.
– Как же я обожала вафли… – начала говорить Ами, но быстро осеклась. – раньше.
Внезапно девочку охватила паника, неужели она что-то вспомнила. Что было раньше? До того, как она проснулась посреди улицы, заметенная песком. Это воспоминание перенесло её в настоящее время, где снаружи её ждал заржавевший пёс. Девочка схватила бутылку с маслом, ещё раз взглянула на вафли и выбежала прочь.
Обрабатывая маслом все изгибы, движущихся деталей Лулу, Ами мысленно держалась за тонкую ниточку всплывших воспоминания. Она нарочно придумывала развитие своей истории, но ни одна мысль так не откликалась в её сердце, как вид теплых вафель на тарелке.
– Ну все, вроде готово. – объявила Ами. – Попробуй подвигаться.
Давно забытый навык дался Лулу с трудом. Он начал с простых движений виляния хвоста, затем стал топать лапами. Спустя пятнадцать секунд он уже игриво прыгал перед девочкой, тем самым благодарив ее за удивительное спасение. Пёс прижимался передней частью к земле, пока роботизированная часть прыгала выше головы.
Девочка смотрела на дурашливые игры собаки, понимая, что без посторонней помощи ему не выжить в этом городе. Где дождь менялся палящим солнцем, а жаркий день мог утонуть в песчаной буре. Ами плотнее закрутила бутылку с маслом и положила её в свою сумку. Это было сигналом того, что впредь Лулу не одинок.
***
Первая квартира, которую Ами решила исследовать, была словно первая любовь. Она её запомнила на всю свою жизнь. Началось все со ступеней. Девочке приходилось высоко задирать ноги, чтобы взбираться по ступеням. Преодолев препятствие в виде высоких ступеней, девочка оказалась перед большой дверью. Замочная скважина оказалась ровно на уровне её глаз. Прислонившись ухом к дверному полотну, Ами удостоверилась, что внутри не было хозяев. Страх перед рискованным и незаконным занятием, уступал горячему желанию найти ответы.
На пороге девочку встретила обувь размеров на пятнадцать больше её тряпичных кед. Это было довольно странно и пугающе. Все предметы вокруг также оказались подобающего масштаба. Единственным, кто вписывался во всю эту картину, был Лулу со своими габаритами. Среди высоких стульев и шкафов, пёс уже не выглядел таким гигантским.
– Неужели в этом городе обитают великаны? – спросила Ами, разглядывая большие очки в футляре.
Девочка предположила, что они давно ушли, ведь не заметить великана в городе было сложновато. Любой шум раздавался эхом по безлюдному городу. Как, например, произошло в этот самый момент, пока Ами пыталась взобраться на большой стул.
– Что это еще за шум? – тихо поинтересовалась Ами, зависнув на сидушке.
Любой посторонний шум вызывал у девочки учащенное сердцебиение и оцепенение. В этом городе кроме них могли шуметь лишь Жути, встреча с которыми была вовсе не желанной.
Лулу высунул голову из открытого окна, но сделал вид, что ничего странного не обнаружил. Лишь приглушенный рык вырвался из его пасти.