Экипаж очень скоро перестал быть "молодым". Неизменно надежное выполнение им заданий заметили и уже с октября стали посылать лидером-осветителем. К 25- й годовщине Октябрьской революции, 6 ноября 1942 г.. Дудакову присвоили звание старшего лейтенанта. А через несколько дней его экипаж лидировал группу из восьми В-25 в налете на железнодорожный узел Витебска. Составы с горючим и боеприпасами, скопившиеся на станции, горели и взрывались потом неделю. Всего поданным партизан было уничтожено 24 паровоза и 500 вагонов.
11 ноября 1942 г. Дудакова назначили командиром звена, а 30 июля 1943 г. он стал заместителем у командира 1-й эскадрильи Льва Юдина, сменившего В. Гордиловского (тогда полк уже получил звание гвардейского и назывался 15 гв. АП ДД). К этому времени экипажу были знакомы все без исключения виды боевых заданий – от "простой" бомбежки до требующих особого мужества и мастерства ролей осветителя, маркировщика цели, разведчика, фотографа. В числе немногих летали на спецзадания – забрасывали в далекий тыл врага разведчиков. Это позднее, в 1944- 45 гг. подобная работа станет привычной в полках, оснащенных В-25, а пока ее доверяли только асам.
Надо заметить, что с лета 1942 г. полк, как и вся дивизия, базировался под Москвой: до июля 1943 г. – в Чкаловской, а потом, до 15 декабря 1943 г. – в Кратово (там сейчас аэродром ЛИИ в Жуковском). Уходили и возвращались с заданий воздушные корабли одним и тем же маршрутом, идя к дому по трассе Клин – Загорск – аэродром. Такая практика сыграла на руку ночным истребителям противника. Найти в районе известного ориентира бомбардировщик, сопровождать его до аэродрома и там при заходе на посадку расстрелять. Такова была тактика немцев.
Экипажу Дудакова тоже не один раз пришлось встречаться с "ночниками". Начнем с курьеза. Как-то стрелок обнаружил позади самолет, который на все маневры бомбардировщика отвечал точным их повторением. Бдительный авиатор открыл по незнакомцу огонь. Враг не отставал. И только тут разобрались, что "преследователем" был грузик выпускной антенны, в прямом смысле, как привязанный следовавший за самолетом. Второй случай был серьезнее. На подлете к Клину Дудаков услышал доклад: "Командир, сзади справа идет самолет". За Клином летчик снизился до 100 м по радиовысотомеру (отличное оборудование было одним из козырей В-25) – может испугается малой высоты и отстанет. Но "напарник" стал в один эшелон с бомбардировщиком. Кто он, немец или свой, не известно, так что стрелять нельзя. Тогда Александр выпустил закрылки – скорость упала до 130 миль в час. Сосед, чтобы не вырваться вперед, был вынужден уйти с правым креном в сторону, и в свете стоявшей слева Луны на его крыльях мелькнули кресты. Последовала очередь стрелка-радиста Василия Голикова. Ме-110, а это был он, загорелся и рухнул вниз. Наутро пришло подтверждение о воздушной победе. Еще одна встреча с истребителем в районе Загорска закончилась тем, что Дудаков от греха увел свой самолет в облака.
В 1943 году в дивизию передали один из немногих поступивших в страну B-25G, вооруженный 75-мм пушкой. Дудакову поручили его испытания. Первые стрельбы на полигоне в Кратово прошли успешно, но это – днем. Ночь же принесла неприятную неожиданность. Введя машину в крутое планирование, летчик прицелился в установленную на земле плоскость самолета и нажал на гашетку. Впереди вырос сноп огня длиной 5-7 метров. Александр был ослеплен. Глаза не видели приборов, пришлось выходить из пикирования наугад, интуитивно определяя ход штурвала. И правый пилот не мог подстраховать – его просто не было. На B-25G это место занимал штурман. При переходе в набор высоты прозревший летчик увидел совсем рядом в свете посадочных фар верхушки деревьев. Во втором и третьем заходах Дудаков прицеливался и… закрывал глаза перед выстрелом. Следующий полет был боевым. 8.октября на линии Мозырь – Гомель нашли эшелон. За пулеметной пристрелочной очередью последовал выстрел по паровозу из пушки. Локомотив окутался клубами пара. На следующую ночь был еще один вылет, тоже в целом успешный, но в заключении о войсковых испытаниях после долгих размышлений отметили, что целесообразнее такие машины применять на флоте по кораблям.
B-25D-30 командира эскадрильи А. Дудакова. Аэродром Мелец, Польша, 1945 г. Фото Л. Фаддеева
Нос того же самолета. В кабине – техник мл.лейтенант Г. И. Дюдин. 1945 г. Фото Л. Фаддеева
На протяжении 1943-44 гг. экипаж Дудакова-Попова нанес ряд ударов по особо важным целям – Констанце. Праге, Бреслау, Данцигу, Будапешту, трижды по Варшаве, и добился других не менее заметных успехов. В марте 1943 г. Дудаков достиг, если и не уникальной, то во всяком случае чрезвычайно высокой для дальней авиации напряженности работы – 26 боевых вылетов в месяц. 6, 16 и 26 февраля 1944 г. экипаж лидировал полк в налетах на Хельсинки. При освобождении Севастополя четыре раза бомбили позиции врага. 8 мая атаковали корабли, грузившиеся в бухте Казачья, сбросив сначала бомбы, а потом обстреляв их из пулеметов. 5 июня 1944 г. Александр Васильевич вступил в командование своей 1-й эскадрильей теперь уже 15 гвардейского Севастопольского авиаполка дальнего действия, а 27 июля ему присвоили звание майора.
В конце 1944 г. Дудакову поручили возглавить группу из 6 кораблей для за броски разведывательных групп на территорию Германии и Чехословакии. В ее составе он выполнил несколько полетов, не прекращая и основной работы бомбардировщика. 25 февраля 1944 г. после выброски разведчика в форме офицера СС в 70 км юго-западнее Берлина его В- 25 лег на обратный курс. Вскоре впереди показался действующий немецкий аэродром. Над ним по кругу с включенными огнями ходили три самолета. Чтобы не привлекать внимания, Дудаков уменьшил скорость, зажег бортовые огни и, разбалансировав работу моторов, повел машину над летным полем. Очень хотелось атаковать врага, вспомнились подмосковные ночи, когда роли были обратными… но риск был неразумен. Аэродром скрылся в ночи.
1 января 1945 г. 198 гв. БАП (тот же 15 гв. АП ДД, но переименованный в связи с преобразованием АДД в 18 воздушную армию) перелетел в Польшу на аэродром Мелец, где и дислоцировался до конца войны. Отсюда Александр Дудаков совершил свой самый тяжелый полет. 11 апреля 1944 г. наносился дневной удар по укреплениям Бреслау силами полка. Ведущим первой девятки шел командир 1-й эскадрильи. Строй самолетов держался на высоте 1500-2000 м. Однако облачность заставила снизиться до тысячи метров, и в районе линии фронта самолеты встретили исключительно мощный огонь малокалиберной зенитной артиллерии. Вскоре в левый мотор лидера попал снаряд. По крылу потекли бензин и гидросмесь, поврежденный двигатель пришлось отключить, дав полные обороты правому. С двумя тоннами бомб машина не могла держаться на прежней высоте, скорость упала. Полк ушел вперед, но сзади прикрывали летчики, бывшие в этом полете ведомыми – Леонид Фаддеев слева и Петр Бобро справа. Когда утих огонь зениток, звено было лишь на 800 метрах, а к цели подошли на 500-600 м. Две ФАБ-500 и четыре ФАБ- 250 залпом ушли вниз. Дудаков "блинчиком" развернул самолет и на высоте 500 м, днем, над территорией противника пошел домой. Ведомые держались чуть сзади. По крылу текла гидросмесь. До ближайшего аэродрома в Ченстохо- во летели около часа. Сели с выпущенными шасси, успели затормозить и отрулить на 20 м с полосы, и давление в гидросистеме упало до нуля. Фаддеев и Бобро сели следом.
Войну экипаж завершил вылетами на Бреслау, Свинемюнде и, как мечталось все эти трудные годы, на Берлин. Слово "экипаж" часто встречается в этой статье. И действительно, на бомбардировщике не один летчик выполняет задачу, немало зависит от всех работающих на борту. Боевой коллектив Александра Дудакова был весьма сплоченным и мало менялся за войну. Штурман – бессменный Александр Попов, получивший 15 мая 1946 года звание Героя Советского Союза. Стрелки-радисты – Василий Голиков (был переведен начальником связи эскадрильи в 27 гв. АП ночных охотников-блокировщиков) и сменивший его Алексей Сахно. Стрелки Иван Сподарец и пришедший с появлением самолетов с дополнительной огневой точкой Евгений Забояркин. Только вторые пилоты менялись чаще – набирались опыта и становились командирами кораблей. Николай Самолетов – погиб, сбитый своими зенитками; Николай Седун, Иван Кокин. Все они отмечены боевыми наградами.