Опыт первого года войны выявил недостатки "Фарманов". Так, в отчете о боевой деятельности 1-го корпусного авиаотряда относительно французского биплана "Фарман-22" сообщается: "…летчики справедливо указывают, что наши аппараты очень тихоходны по сравнению с немецкими и годятся только для связи между штабами, но не для разведки. Они выслужили срок и не могут подняться выше 2000 м". О плачевном состоянии русской авиации докладывал 5 июня 1916 года своему шефу Великому Князю Александру Михайловичу заведующий организацией авиационного дела в действующей армии полковник Барсов: "…Фарманы и Ньюпоры русского изготовления уже с самого начала войны не соответствовали даже минимальным требованиям, а изготовляемые на заводе Щетинина прямо не годились. Аппараты заграничные, поступающие в армию – это отживший Фарман-20. неприемлемые уже Ньюпоры и устаревшие Вуазены, т. е. то, что заграничной авиационной техникой уже оставлено. Мо- рис-Фарман во Франции уже снимают, так как это тяжелый аппарат со слабым мотором. Приобретение аппаратов за границей ведется без достаточной компетенции и притом чрезвычайно медленно. Аппараты не берут боевую высоту… Поломки не только при взлете и спуске, но и в воздухе, из-зз этого вынужденные поездки в тылу. В плен за последний месяц попало Ю летчиков и наблюдателей."
В этих условиях устаревшие "Фарманы" (16-го, 20-го и 22-го типов) постепенно сдавались в авиароты за негодностью, а некоторые из них впоследствии передавались в авиашколы. Оставшиеся в авиаотрядах аэропланы, не годясь для боевых, применялись для тренировочных полетов, а также для доставки штабных донесений и обучения наблюдателей.
В 1916 г. на вооружении русской авиации появились новые типы "Фарманов": 27-й. 30-й и 40-й. "Двадцать седьмой", построенный в количестве 50 штук на заводе Дукс в Москве, внешне отличался от других "Фарманов" лишь четырехколесным шасси. Этот самолет обладал плохой маневренностью, недостаточным запасом прочности и не пользовался популярностью у наших летчиков. Неповоротливый и тихоходный, он нередко становился легкой добычей немецких истребителей. Например, 23 июня 1917 г. в 4 часа 30 мин утра на "Фармане-27" №994/23 (из 21-го корпусного авиаотряда) вылетели летчик ефрейтор Савеатеев и наблюдатель подпоручик Троицкий. Они получили задание провести разведку района Волошин – Куценята – р.Березина – Вишнево. Однако закончить ее не удалось из-за боя с немецким истребителем в районе деревни Бортонишки. В этой схватке Троицкий был убит в воздухе двумя пулями в голову, а его самолет перешел в штопор и упал в районе фольварка Плавнино. Летчик Савватеев получил тяжелые ранения при падении и скончался в перевязочном пункте 17-го стрелкового полка.
Справедливости ради нужно отметить, что победы на "Фарманах" тоже были. Так, летчику Туманскому из 34-го корпусного авиаотряда удалось в июне 1917 г. сбить неприятельский аппарат.
Популярным долгожителем в семействе стал самолет "Фарман-30", использовавшийся в России как разведчик до 1921 г. и как учебный самолет – до 1925 г., во многом благодаря надежному серийному мотору "Сальмсон". Внешне "тридцатый" отличался собратьев гондолой, установленной между крыльев, и коротким шасси. В руках опытного пилота это был неплохой боевой самолет. Иллюстрацией к сказанному может служить эпизод из хроники боевой работы 5-го армейского авиаотряда: 2 апреля 1917 г. летчик старший унтер-офицер Василий Смирнов и наблюдатель прапорщик Афанасьев вылетели на "Фармане-30" при крайне неблагоприятных атмосферных условиях для фотографирования позиций противника. На высоте 1800 м наш самолет был неожиданно атакован истребителем "Фоккер" и, не смотря на неравенство сил, вступил с ним в бой. Крайне рискованными маневрами летчик ставил аэроплан в такое положение, чтобы дать возможность наблюдателю открыть огонь по противнику. После взаимной перестрелки немецкий самолет улетел, а летчики. хотя "Фарман" и получил около 50 пробоин, продолжили фотографирование. За этот бой летчик Смирнов был награжден Георгиевским Крестом 2-й степени № 26645 приказом по войскам 1-й армии за №2859 от 27 мая 1917 г.
"Морис Фарман-40" 8 России был представлен двумя десятками французских экземпляров. Самолет оснащался двигателем "Рено" водяного или воздушною охлаждения мощностью 130-150 л. с. Он обладал неважными летными свойствами. был неустойчив в полете, труден при взлете и посадке. Учебный "Морис Фарман-11" был близок по схеме и конструкции "сороковому", но имел менее мощный двигатель "Рено" в 70 л. с. Небольшое их количество использовали в качестве учебно-тренировочных самолетов в авиашколах. "Фарман-40" находился на вооружении (наряду с другими типами самолетов) в 5-м, 13-м. 24-м, 34-м и 37-м корпусных, 3-м и 8-м армейских. 1-м и 2-м Гвардейских авиаотрядах. Во второй половине 1917 г. эти аппараты как устаревшие стали возвращать в авиароты. Их оставляли на вооружении тыловых авиаотрядов – Петроградского и Кронштадского из авиадивизиона для воздушной охраны г. Петрограда.
В фажданскую войну самолеты "Фарман" входили в состав многих авиаотрядов Красной армии. Преобладал среди них "Фарман-30". Авиаотряды Красной армии формировались, как прз- вило, из разных типов машин: и двухместных разведчиков, и одноместных и$требителей. Это было вызвано резким недостатком самолетов, когда в условиях гражданской войны многие авиазаводы прекратили выпуск своей продукции, и можно было использовать только оставшиеся резервы старой техники. Примером такой "разношерстности" может служить 2-й Псковский авиаотряд (впоследствии переименованный в 25-й разведывательный). В январе 1919 г. а его состав входили самолеты: "Ньюпор-17", "Ньюпор-23", "Спад-7", "Кодрон", "Со- пзич" и "Фарман-30". Позже, когда удалось наладить производство самолетов на заводах Москвы и Петрограда, стали формироваться специальные отряды по типам аэропланов: истребительные, разведывательные, бомбардировочные.
В гражданской войне "Фарман" применялись (как красными, так и белыми) в основном, для разведки, бомбометания и доставки срочных штабных донесений. Эти самолеты значительно уступали по своим летно-техническим данным фюзеляжным двухместным разведчикам "Со- пвич", "Лебедь", "Анаде", однако, большая продолжительность полета, а главное, как уже говорилось, острый дефицит аэропланов вынуждал воюющие стороны не пренебрегать "старьем". Естественно, морально и технически устаревшие "Фарманы" были легкой добычей юрких "Ньюпоров". Вот как описывает, например, встречу в районе Елабуги с колчаковским "Фарманом-30" военный летчик 5-го разведывательного авиаотряда Туманский: "Немного снизившись и подойдя к нему с хвоста, я почти в упор дал длинную очередь из обоих пулеметов. Из атаки вышел боевым разворотом. Фарман стремительно, под крутым углом несся к земле. Я следовал за ним недолго: через две-три минуты он врезался в лес и взорвался."
После окончания гражданской войны самолеты системы "Фарман" стали снимать с вооружения Красной армии как безнадежно устаревшие. Лишь в авиационных школах эти машины оставались до середины 20-х годов. Мирную профессию они освоили в Обществе друзей Воз душного флота (ОДВФ). Аппараты "Фарман-30" Башавиахима ("Трудовая Башкирия"), Иваново-Вознесенского отделения ОДВФ ("Иваново-Вознесенский большевик"). Нижегородского и Екатеринбургского отделений ОДВФ и Авиахима Северо-Кавказского края выполняли агитационные полеты, а также участвовали в авиационных праздниках – Воздушных Октябринах.
Последний раз боевые "Фарманы" применялись по своему прямому назначению в 1925 г., когда в составе 3-го разведывательного авиаотряда участвовали в подавлении контрреволюционного мятежа в Чечне.
В заключении следует упомянуть еще один самолет французской фирмы "Фарман". который попал в Россию последним. Это был тяжелый бомбардировщик "Фарман-Голиаф" ("Фарман-62"), приобретенный в нескольких экземплярах в 1925 году. Этот аппарат деревянной конструкции, оснащенный двумя двигателями "Лоррэн- Дитрих" в 450 л. е., предназначался для обучения летного состава при переходе на отечественный бомбардировщик ТБ-1 и для прыжков с парашютом.