В ноябре 1938 г. в Болшево за сплошным забором с колючей проволокой было скромно отмечено 50-летие создателя советского цельнометаллического самолетостроения Андрея Николаевича Туполева. На деньги зеков завхоз купил к столу яблоки апорт.
Работа продвигалась быстро. Для всякого рода докладов Туполева часто возили в Москву к Берии. Однажды товарищи попросили его поговорить в высоких сферах об улучшении питания и о плачевном положении дел с папиросами. При очередной встрече с шефом НКВД Туполев после доклада стал класть в свои карманы папиросы, в изобилии лежавшие на столе. Берия удивился, так как знал, что Туполев не курит, и спросил, зачем он это делает. Андрей Николаевич сказал, что с куревом у его работников затруднения, да и кормить стали плохо. Тут же был вызван "чин", которому приказали всех обеспечить папиросами по индивидуальному выбору и "кормить как в ресторане". Когда приказ дошел до болшевского руководителя НКВД, то очень его расстроил. "Ну где я для вас возьму такого повара?" – говорил он Туполеву. "Ваша власть, арестуйте лучшего из "Националя" – и сюда", – посоветовал Андрей Николаевич. Повар экстра-класса остался, конечно, на своем месте, но кормить стали много лучше.
Продолжение следует
Кербер-Львович
Так по-дружески обращался Андрей Николаевич Туполев к Леониду Львовичу Керберу. Их судьбы пересеклись в далекие 30-е годы. Шла подготовка к сверхдальним беспосадочным перелетам на туполевском АНТ-25. Необходимо было заранее проверить надежность работы устанавливаемых на самолет радиостанций. С/этим заданием успешно справился молодой сотрудник Научно-исследовательского института связи РККА Леонид Кербер. С тех пор, как говорится, Туполев "положил на него глаз".
Родился Кербер 16 июня 1903 г. в С. Петербурге в семье офицера российского флота. В 1917 г., продолжая семейную традицию, он поступает в морской Кадетский корпус. Революция не только ликвидировала подобные учебные заведения, но и закрыла путь к высшему образованию детям дворян. В 1918-21 гг. Кербер служит в рядах Красной Армии. Он участвует в штурме Кронштадта, в боях с войсками Колчака и Деникина. С 1921 г. начинается его авиационная одиссея – Леонид поступает слесарем на таганрогский авиационный завод. Стремление к знаниям, природная одаренность, любовь к творческой работе ведут юношу вверх по избранному пути.
В 1934 г. инженер НИИС РККА Кербер, основываясь на своих работах с радиопеленгатором, публикует первую в стране книгу "Самолетные радионавигационные станции и их эксплуатация". Благодаря ясности и простоте изложения, она сразу же становится учебным пособием для штурманов.
Беззакония 1937 года прерывают инженерную карьеру Кербера. Он становится зеком на лесоповале в глухомани Архангельской области. Но вскоре власти сообразили, что выгоднее использовать его голову, чем руки. И в 1938 г. Леонида Львовича привозят в спецтюрьму ЦКБ-29 НКВД. Впоследствии он опишет этот период своей жизни в повести "Туполевская шарага". Начиная с ЦКБ-29, а затем и вольным человеком, Кербер до ухода на пенсию остается в КБ Туполева. Надо сказать, что ближайшее окружение Туполева состояло не просто из талантливых инженеров. Помимо профессиональных качеств каждый из них был еще и руководителем, несущим всю меру ответственности за свой участок работы. Войти в это окружение было совсем не просто. Тем не менее очень скоро, как-то само собой, Леонид Львович попадает в круг этой элиты и становится Заместителем Генерального конструктора по оборудованию. От машины к машине отдел оборудования выполняет новые, все более сложные разработки. Многие из них защищаются патентами, становятся достоянием всей авиационной промышленности страны.
Плодотворная инженерная деятельность Кербера была отмечена правительственными наградами. Он кавалер пяти орденов, ряда медалей. Ему присуждены Ленинская и государственная премии. Академия Наук СССР награждает его большой бронзовой медалью А. С. Попова.
В 1964 г. ему присваивают звание доктора технических наук без защиты диссертации. Но этому предшествовал курьезный факт. В те годы было принято направлять в ВАК работы, имеющие важное для страны значение, для присуждения ученых званий без защиты. Работы всегда были высокого уровня, и у ВАК не было оснований кому-либо отказывать. Но Керберу отказали. Причина состояла в том, что у соискателя отсутствовал документ об окончании высшего учебного заведения. Когда это дошло до Туполева, он дал краткую и исчерпывающую характеристику бюрократам, ценящим не голову, а бумажку. И сообщил свое мнение руководству ВАК. Результат нам уже известен.
В 1969 г. Львович (как мы почтительно называем его между собой) уходит на заслуженный отдых. Под отдыхом он понимает смену занятий. Кербер целиком отдается литературному труду. В 1972 г. выходит его книга "Компоновка оборудования на самолетах", в 1973 г. – первая хорошая работа о Туполеве: "Ту – человек и самолет". В 1993 г. он заканчивает свою главную, капитальную работу – рукопись "Туполев". Его публикации в авиационных, технических, научно-популярных журналах пользуются неизменным успехом у читателей.
8 октября 1993 года Кербера не стало. Трудно свыкнуться с тем, что больше не услышать рассказов мудрого и доброго Львовича. В памяти моей семьи Леонид Львович останется энциклопедически образованным человеком, который очень много знал обо всем и все о своей специальности.
Максимилиан Саукке
Фоккер D XXI
Владимир КОТЕЛЬНИКОВ
Москва
FR-92, принадлежавший TLeLv 12, лето 1941 г.
Окончание. Начало в МА 3.93.
Фирма "Фоккер" тоже пыталась модернизировать D.XXI. Первым шагом стай вариант D.XXIE1. Он имел совершенно новое облегченное крыло с прямоугольными законцовками, которое собирались использовать на модификациях 150, 151 и 152 (проектирование начали в 1938 г.) Они соответственно должны были иметь моторы Бристоль "Геркулес", Роллс-Ройс "Мерлин"II и Даймлер-Бенц DB 600Н. Все модификации конструировались с убирающимся шасси. Однако до начала войны не успели изготовить даже опытных образцов.
Тем временем разворачивалось производство D.XXI за границей. В Испании их начал строить небольшой авиазавод в Кармоли. Там успели изготовить около 50 фюзеляжей, но в связи с быстрым продвижением франкистов оборудование и незаконченные истребители пришлось уничтожить. Испанские "Фоккеры" должны были иметь новые стойки шасси типа "Мессье" и советские моторы М-25. Некоторые источники утверждают, что в августе 1938 г. один D.XXI с М-25 все же поднялся в воздух, а другой самолет, избегнувший уничтожения, достался франкистам. Однако попыток возобновить выпуск "Фоккеров" в Испании не делали.
В Финляндии первый собственный D.XXI собрали в октябре 1938 г. Истребители финской постройки отличались современным рефлекторным прицелом (на голландских применялся коллиматорный – просто кольцо с мушкой на длинном стержне), дополнительной прозрачной панелью на гаргроте за затылком пилота, антенной, аналогичной голландскому образцу, и стреловидной трубкой Пито (у голландцев трубка была похожа на штык). На всех самолетах стояли изготовленные в Финляндии на заводе в Тампелле моторы "Меркьюри" VII (имевшие иное, чем у модификации VIII, передаточное число редуктора). Воздухозаборник маслорадиатора остался старого типа. 35 самолетов, оговоренные в лицензии, изготовили к ноябрю 1939 г. и присвоили регистрационные индексы FR-83- FR-117. Так же, как и предыдущие семь, они попали в эскадрилью HLeLv 24. В Финляндии оборудование истребителя дополнили сменным лыжным шасси. Массивные лыжи в форме полукапли устанавливались на место снятых колес с обтекателями. В финских ВВС отмечали в первую очередь простоту обслуживания, прочность и надежность самолета, неприхотливость к аэродромным условиям. В отношении пилотирования выявились те же дефекты, что и в голландской авиации. Несколько истребителей при переучивании разбили на посадке.