С апреля авиабаза Карлсхаген стала центром подготовки пилотов для самолетов-носителей. Сначала провели серию опытов по выбору оптимального типа носителя. Испытывались По 215, Do 217, FW 200 и Не 111с подфюзеляжным и подкрыльевым размещением. Наиболее подходящим оказался «хейнкель», к тому же, в люфтваффе — наиболее массовый из перечисленных. После этого некоторое количество «хейнкелей» серий Н-16, Н-20 и Н-21 переоборудовали под носитель, названный Не 111Н-22. Переделка сводилась к установке под правой консолью между фюзеляжем и мотогондолой узла навески и упоров, предотвращавших раскачку ракеты. По правому борту за кабиной стрелка устанавливался небольшой кронштейн с тягой управления двигателем ракеты. На выхлопные патрубки устанавливались пламегасители. Демонтировался пулемет в нижней мотогондоле, а часто и носовой. На строящихся Н-22 сверху устанавливалась новая башня кругового обстрела с пулеметом MG 131.
Воздушный старт имел ряд преимуществ: увеличенный радиус действия, широкие возможности для выбора цели и выполнение атаки с разных направлений, но первоначально летчикам поставили задачу добиться точности попадания как при запуске с земли. А шеф РЛМ, генерал-фельдмаршал Мильх, видимо, еще не забывший свое фиаско перед генералом Дорнбергером год назад, оглядев самолете ракетой, скептически заявил, что не может представить это сооружение как нормальное боевое средство. В результате на испытания выделили всего 16 % средств от запрошенных.
Седьмой опытный образец Fi 103, стартующий с FW 200
Не 111H-22 № 161600 из I./KG 53 с подвешенной ракетой. Осень 1944 г
В начале мая в Карлсхаген на обучение прибыли первые экипажи из III группы КО 3. Специальный отряд занялся отработкой навигационных директрисе для маршрутов носителей. Уровень требований был высок даже для опытных экипажей. Принципиальная схема полета выглядела так: поднявшись с любого аэродрома самолет по наземным или радиоориентирам направлялся к определенной точке, где совершал поворот на боевой курс, который дальше строго выдерживался, при этом, заложенная в автопилот ракеты фиксированная программа по курсу и дальности требовала определения точки сброса каждый раз в зависимости от конкретных навигационных условий: показаниям компасов, скорости и времени полета с учетом влияния ветра. Потенциально воздушный запуск был менее зависим от точности предварительного прогноза в сравнении с наземным, и кроме того, здесь отсутствовала основная причина неудач в наземном запуске: ненадежная работа автоматики вывода на заданную высоту. Ракеты, пущенные с самолета, шли примерно на 1–1,5 тыс. метров ниже.
К 16 мая, когда вышел уже упоминавшийся приказ фюрера, к последовавшему за ним условному сигналу «Чулан» еще не был подготовлен ни один экипаж. Поэтому на очередном совещании у Геринга встал вопрос об отказе от применения самолетов с Fi 103. Но решение примяли уклончивое: продолжать работу до получения полной ясности. Только 9 июля группа перелетела на голландские аэродромы Венло и Гильзе-Риджен, отсюда предстояли боевые вылеты на Лондон. До конца месяца «хейнкели» сбросили 50 ракет, результаты остались неизвестны.
В середине августа в Карлсхаген прибыли на испытания несколько Fi 103 с уменьшенной высотой киля для облегчения работы наземному персоналу. Не 111Н, как известно, имел хвостовую опору, и более чем 2-тонный корпус ракеты на специальной гидравлической тележке заводился под крыло спереди. Консоли монтировались, когда корпус находился за стойкой шасси. В начале сентября вермахт начал эвакуацию своих установок с французского побережья, теперь на английские города падали ракеты только запущенные с воздуха. Правда и III./КО 3 вскоре пришлось убраться из Голландии. В Германии она получила в свое распоряжение лучшие базы: Лек, Аалхорн, Эггебек, Хезепе и другие. Последовавший 3 сентября приказ главного штаба вермахта: «Fi 103 задействовать в максимально возможных объемах исключительно про тив Лондона» уже полностью ложился на силы люфтваффе. Прибывшую с фронта на авиабазу Реппен иод Франкфуртом-на-Одере II группу КО 53 под командованием майора Виттмана (maj. Wittmann), для кратковременного отдыха и пополнения, в срочном порядке перебросили в Карлсхаген для выполнения нового задания. Через несколько дней п III группа КО 53 перегнала свои самолеты в Ошатцдля доработки под носитель, а экипажи отправились в Карлсхаген. Действующая III./КО 3 вошла в состав 53-й эскадры как I группа.
5 сентября самолеты III группы КО 3 запустили на Лондон последние девять Fi 103. Итогом же почти двухмесячной боевой работы группы стали 300 крылатых ракет, запущенных на Лондон, 90 — на Саутхэмптон и 20 — на Глостер, при этом было потеряно всего два Не 111H.
В сентябре в Карлсхагене в процессе обучения проводились опыты по определению предельных возможностей Fi 103. При этом было достигнуто попадание в цель на максимальной дальности в 225 км, прицельная дальность при полной загрузке составляла всего 75 км. Имела место попытка использовать в качестве носителя Ju 188: два планирующих сброса прошли успешно, в третьем, с запуском ПуВРД, самолет получил повреждения и совершил посадку на брюхо. Продолжения не было.
К 20 октября из 78 экипажей, находившихся в составе КО 53, боеспособными оставались только 24, пришедшие из III./КО 3. Между тем, потери стали расти, англичане ввели патрулирование на ночных истребителях «Москито». 25 сентября сразу четыре «хейнкеля», не успев еще запустить Fi 103, упали в воду Северного моря, сбитые английскими ночниками, через четыре дня потеряли еще два Не 111Н с ракетами.
Полеты и без того проходили с невероятным напряжением. От трех до пяти часов в воздухе летчики проводили в тяжелом спасательном снаряжении. Из-за размещения нагрузки сзади и сбоку центра тяжести, и без того тяжелый на подъем «хейнкель» становился совершенно неповоротливым. Управлять им в полете над самой водой (обычно не выше 50 метров), маскируясь от истребителей, часто в плохую погоду и ночыо было крайне сложно, из-за переутомления пилотов нередко происходили столкновения с водой и аварии на посадке. Напряжение достигало пика, когда самолет приближался к английскому побережью и входил в зону действия радаров. В начинающем светлеть небе «хейнкель» набирал высоту 500 м, сбрасывал летающую бомбу и, заложив крутой вираж, на бреющем, на максимальной скорости уходил назад. «Москито», значительно превосходившие по дальности Не 111 и имевшие полную свободу действий, часто сопровождали немецкие бомбардировщики до своего аэродрома и атаковали их при заходе на посадку, когда казалось, что все опасности уже позади. Так был сбит над аэродромом в Шлезвиге опытный экипаж командира 7-й эскадрильи хауптмана Ессена (hpt. Jessen).
Какой вариант запуска давал больше попаданий — сказать просто невозможно, чаще всего результаты пусков немцам оставались неизвестны. Точная статистика упавших ракет велась англичанами, которые, естественно, не задумывались откуда она прилетела. Несмотря на имеющиеся преимущества, и при воздушном запуске неустойчивая английская погода сильно влияла на точность наведения. Так, например, 24 декабря 50 «хейнкелей» запустили ракеты на Манчестер, из них лишь одна упала на город.
Подготовка к подвеске VI на Не 111
Однако и одна упавшая ракета могла иметь сильнейший психологический эффект. Обычно «хейнкели» освобождались от своей ноши ближе к рассвет)'. На фоне утренних сумерек хорошо различался силуэт приближающейся крылатой бомбы. Затем, как будто выбрав для себя цель, выключив двигатель, она беззвучно устремлялась вниз. Для наблюдателя с земли — картина почти мистическая, казалось нет силы, способной остановить это чудовище, подчиняющееся только своему дьявольскому замыслу.