Лимузин инженера Зусмана. Конец 1944 г. Фото из архива К. Демина
Проект лимузина «Д». После смерти Поликарпова разработка прекращена
В апреле 1944 г. Н. Н. Поликарпов начал эскизное проектирование новой машины, призванной заменить У-2 во всех его ипостасях: в учебном, транспортном, санитарном, штабном вариантах. Проект получил шифр «лимузин Д». Это был 6-местный одномоторный низкоплан с мотором М-11Ф. Выполненный по монопланной схеме самолет имел убирающееся шасси и двойное управление. При этом оба пилота располагались рядом в одной кабине. Сразу за кабиной летчика располагалась пассажирский «салон» на 4-х человек (два ряда по два человека) или багажное отделение. В грузовом варианте самолет, мог перевозить до 350 кг груза, в санитарном — двух больных на носилках.
Лимузин «Д» должен был иметь нормальный полетный вес 1375 кг и весовую отдачу 42 %, в перегрузку (полетный вес 1483 кг) весовая отдача достигала 46,2 %. С нормальным по летным весом максимальная скорость по расчетам составляла 248 км/час, эксплуатационная — 195 км/час, посадочная — 86 км/час, практический потолок -3750 м, дальность полета при нормальном полетном весе — 700 км, дальность полета в перегрузочном варианте с полными бензобаками — 1700 км.
Технологически самолет разбивался на 6 агрегатов: фюзеляж с центропланом и шасси, винтомоторная группа, консоли крыла, хвостовое оперение, фонарь кабины, гаргрот. Технология предусматривала крупносерийное производство.
Эскизное проектирование закончили в середине мая 1944 г. и с 15 мая приступили к техническому проектированию и постройке макета, началось изготовление отдельных узлов и агрегатов. Макетные комиссии 15 июня и 3 июля утвердили макет. С 7 июля работы по «Д» были законсервированы в связи с подготовкой серийных чертежей У-2ШС и проектированием самолета ВП с АМ-39Б. После смерти Н. Н. Поликарпова работы по этой машине не возобновлялись.
Фотографии предоставлены авторами, а также Г. Петровым и Н. Гордюковым.
ВОЙНА В ВОЗДУХЕ
Мужская работа
Владимир РАТКИН Москва
«Гул моторов нарушал тишину нашего командного пункта. Вдруг я услышал, как кто-то бранится, призывая на помощь всех святых. …Вероятно, опять какая-то авария, подумал я. В этот час это было неприятно. Регулярно в десять часов вечера появлялся русский «дежурный летчик» со своей «швейной машинкой». …Совсем недавно в результате этого налета был тяжело ранен молоденький офицер нашего штаба, не считавший нужным укрыться в окопчике. И сегодня самолет прибыл согласно расписанию. …Вероятно, внимание пилота привлекли огни на шоссе. Донесся взрыв. …Будем надеяться, что там не произошло ничего серьезного.»
Сегодня трудно себе представить, что в период военных успехов Вермахта кто-нибудь мог серьезно досаждать ему действиями с воздуха. Однако нашлись и люди, и самолеты — и вышеприведенные воспоминания В. Адама, адъютанта штаба 6-й армии Паулюса, зафиксировали этот прискорбный для Германии факт. Вряд ли немецкое командование могло предположить, что после разгрома основных сил авиации «красных» на аэродромах в небо поднимется беспощадный мститель в облике безобидного фанерного биплана — знакомый им по училищам и не воспринимавшийся всерьез У-2. И угрозу он будет представлять не меньшую, чем иная более совершенная боевая машина.
В предвоенный период У-2 не интересовал немецкую разведку. В ходе вторжения люфтваффе охотились за У-2 лишь потому, что те использовались в качестве связных самолетов в штабах соединений. Сбив его, можно было помешать доставке важного документа в ту или иную часть, уничтожить «высокого» командира, летящего пассажиром на самолете… Но к лету 1943 года об У-2 знал едва ли не каждый солдат вермахта. Стрекот его мотора, раздававшийся в ночи, моментально заставлял противника прятаться в укрытия. И было отчего.
В ночь с 30 на 31 декабря 1942 г. действиями ночников 242 НБАД был фактически разгромлен 30-й мотополк противника, действовавший в районе Демянска.
В результате налета самолетов 272 НБАД на пункт Кутейниково (участок Иловайская-Таганрог) летом 1943 г. на аэродроме было убито 16 человек летно-технического состава, уничтожено 2 прожектора, нанесены повреждения матчасти и сооружениям. На северо-восточной окраине Кутейниково попадание бомбы в машину с боеприпасами вызвало взрыв всей автоколонны из 10 автомобилей.
В августе 1943 г., в период битвы за Донбасс, регулярные налеты полков У-2 на станцию Успенская (участок Иловайская-Таганрог) привели к снижению пропускной способности станции в 2 раза. Противник, наученный горьким опытом, уже не решался проводить ночью маневровые работы, опасаясь полного вывода станции из строя.
«…От самолета У-2 нет житья, … печи и костры разжигать нельзя — …самолет У-2 видит их и бросает туда бомбы, он везде нас находит, нам приходится всю ночь сидеть в траншеях, чтобы не иметь групповых потерь.» Подобные свидетельства работы бипланов, как со стороны пленного противника, так и выписанные из наших донесений, можно приводить долго. Их столько же, сколько боевых вылетов в «багаже» пилотов легких ночных бомбардировщиков. А этот боевой счет впечатляет даже в масштабах воздушной битвы Великой Отечественной. К началу 1944 г. многие из авиаторов ночных легкобомбардировочных полков имели на своем счету 500 и более боевых вылетов. Невиданной была и интенсивность боевой работы. Так, во время Сталинградской битвы, в период с 1 сентября по 31 декабря 1942 г., штурман И. А. Щедрин из 596 НБАП совершил 400 боевых вылетов!
Более 60-ти полков и эскадрилий ночных бомбардировщиков По-2 1* составили ту воздушную армаду, на встречу с которой никак не рассчитывали гитлеровцы. И среди всей этой массы авиачастей, вопреки общепринятому мнению, только 46-й Гвардейский НБАП был женским авиаполком. Все остальные — мужскими. Заблуждение о «женственности» У-2 столь глубоко, что приходится употреблять термин — «мужской авиаполк», словно военная авиация — не мужское дело…
1* Название У-2 с лета 1944 г.
Снаряжение бомбами. 9 Гвардейская НБАД. ЦАМО РФ
Впервые У-2 использовал в качестве бомбардировщика пилот ГВФ Юго- Западной авиагруппы П. С. Бевз, воевавший под Одессой. Осталось неизвестным, проводилось ли при этом дооборудование самолета бомбовооружением, либо сброс мелких осколочных бомб и гранат производился вручную; и кем производился сброс — самим пилотом или бомбардиром, находившимся во второй кабине.
На Южном фронте командование, после больших потерь, понесенных ВВС ЮФ летом 1941 г., решило использовать связные У-2 в качестве бомбардировщиков. 25 августа 1941 г. начались испытания переоборудованного в ночной бомбардировщик связного У-2, которые прошли в целом успешно. Прицеливание велось по передней кромке нижнего крыла, бомбы сбрасывались по расчету времени, который был составлен для наиболее часто применяемых высот. Несмотря на достаточно приближенный метод обеспечения точности бомбометания, были достигнуты неплохие результаты, и в сентябре несколько переоборудованных У-2 35-й отдельной эскадрильи начали совершать вылеты на бомбометание. Первым заданием экипажам было поручено уничтожить переправы противника через Днепр в районе Берислава.
На Западном фронте первая боевая операция ночников У-2 была проведена летчиками ГВФ. 5 ноября 1941 г. 12 самолетов Западной авиагруппы бомбили станцию Дорохово, под Москвой.
В те ноябрьские дни 1941 г. Военно-воздушные силы по приказу Ставки приступили к формированию ночных легкобомбардировочных полков. Множество аэроклубов и авиашкол, созданных на территории СССР в предвоенный период, стали базой для их формирования. Но на легкое решение проблемы рассчитывать не приходилось. Имевшиеся в училищах «летающие парты» израсходовали ресурс планера на 40–60 %. Моторов М-11 остро не хватало. Летный состав не только не имел никакой практики в ночных боевых действиях и не выполнял никогда противозенитного маневра — он вообще не выполнял полетов ночью и в сложных метеоусловиях. В мирное время от него этого не требовалось. А бомбы с новоиспеченных бомбардировщиков впору было бросать руками, прицеливаясь на глазок. Самолет просто не был приспособлен для бомбометания — отсутствовали пригодные для этой миниатюрной конструкции прицелы, механические сбрасыватели, бомбодержатели… Все приходилось делать с нуля и поневоле экспериментировать.