Ил-14М СССР-04192 в типичной окраске Управления Полярной Авиации. Билибино, 60-е годы
Фото из архива К. Михаленко.
Новые книги
Цветков В.
Воздушные перевозки Восточной Пруссии.
Калининград, 1999. 140x210, 64 с., илл.
Начнем, пожалуй, с недостатков, оставив достоинства под конец, ибо в этом случае они, по Штирлицу, и останутся в памяти.
Книга, сочетающая в себе труд перелопачивания огромного числа материалов и отсутствие видимых результатов труда по грамотному его упорядочиванию, является, на наш взгляд, типичнейшим представителем провинциальной работы.
Беда автора (этого в частности, и вообще как биологического вида) заключается в том, что он, забывая об общей композиции и главной теме книги, считает своим долгом вставить всякое найденное лыко в строку. Его можно понять — лыки эти добыты с таким трудом! А в итоге, на читателя ложится груз разбирательства в вываленном на него хаосе.
Конечно, отсутствие редакторов и корректоров в Калининграде (не тех, разумеется, что указаны в выходных данных книги, а отметившихся делом) несколько смягчает вину автора, только читателю от этого не легче.
Теперь о языках. Дедушка Ленин, говорят, владел языками, потому как разъезжал по всей Европе беспрепятственно. Большинству же из нас основатель советского государства проставил клеймо невыездных. С тех пор беда у нас с языками. С английским в последнее время еще более-менее, а вот с немецким…
Взявшись за написание труда о советско-германском DERULUFTe и общаясь при этом среди прочего и с немецкоязычными документами, автору, как минимум, не помешало бы соблюсти фонетические приличия.
Немецкая фамилия Westphal, к примеру, переводимая им как «Вестпаль», конечно же звучит как «Вестфаль», a Seidler — правильно звучит не «Сейдлер», а «Зайдлер». Допускаем, что автор повторяет употреблявшиеся написания этих фамилий в документах тех лет. Но пристало ли современному историку уподобляться малограмотному чиновнику 20-х годов!
Короче, учите умляуты, а то перед немцами неудобно как-то.
Слабое полиграфическое исполнение, никакая верстка — все это не обсуждается — причины более чем понятны. И все же, на будущее:
Авторы, ну любите же читателя хоть чуть- чуть более себя! Выпуская книгу, сделайте в первую очередь удобно ему, а потом уже для удовлетворения собственного авторского зуда!
Теперь о хорошем.
Безусловно, Москва отличается обилием и многообразием выпускаемой литературы. К сожалению, значительную часть этого обилия составляют второсортные перепечатки и грубые переводы из уже опубликованного на западе. Тем более приятно, что книга В. Цветкова, выпущенная в далеком Калининграде, является оригинальным и достаточно серьезным трудом в российской авиационной историографии. И каждый заинтересовавшийся темой советско-германских отношений в 20-30-е годы не без труда, но найдет в ней нужную информацию.
Галерея
«…Вынужден констатировать, что я все-таки человек суеверный».
Вообще, слова песни, повествующей о том, что «наши летчики — смелые ребята, они не грустят, глядя на мир с высоты», конечно, верны. Как верно и то, что бравые парни, хладнокровно работающие под огнем душманов, отчаянно крутят дули, плюются и ругаются вслед черной кошке, таскают пятачки под стельками и талисманы в карманах и бреются только после вылета — ведь шкрябать себя бритвой перед… Боже упаси! Летчики — народ суеверный.
Всем известно, что число «13» — несчастливое. После войны, когда в наших ВВС в ходу были трех- и четырехзначные бортовые номера, в некоторых частях перекрашивали даже те из них, в которые роковое число входило лишь составной частью. А уж встретить советский самолет с бортовым номером «13» — почти как цветок папоротника найти.
В 1982 г. в Большие Шираки на пополнение 1-й АЭ полка истребителей-бомбардировщиков с завода прибыл Су-17МЗ. По полковой традиции самолеты 1-й эскадрильи несли тактические номера, начинавшиеся с единицы. К прибытию новичка не занятым остался лишь номер «13». И традиция перевесила суеверие — на борт самолета нанесли «несчастливое» число. Техником стал Никита Азарян, а летал на нем комполка полковник Бондарик. Число сработало с точностью до наоборот — «борт 13» стал лучшим самолетом, а его индивидуальное железобетонное укрытие — лучшим укрытием полка! Впрочем, когда через три месяца выбыл один из самолетов эскадрильи, судьбу решили дольше не искушать, и «борт 13» получил номер выбывшего.
По материалам Н. Азаряна и О. Мутовина. Фото Н. Азаряна.
Две из трех эскадрилий 274-го АПИБ, базировавшегося на аэродроме Мигалово под Калининым (Тверь) в ноябре 1987 г. были направлены в Афганистан для участия в боевых действиях. Под командованием полковника А. Жуковина полк совершал боевые вылеты с аэродромов Баграм и Шинданд до ноября 1988 г. За год войны летчики выполнили 10 920 боевых вылетов. Полк потерял два самолета, потерь в летчиках не понес.
Истребители-бомбардировщики 274-го АПИБ щеголяли в ДРА эмблемой, выбранной в результате конкурса с немалым числом эскизов. Симпатичный «дракоша» наносился по трафарету только на левый борт.
Также на левый бор т наносились звезды, каждая из которых отмечала 25 боевых вылетов. Некоторые самолеты полка несли на правом борту эмблему ОКБ им. П. О. Сухого.
«Борт 23», кроме «дракоши» и впечатляющего количества звездочек за вылеты, украшала выполненная от руки кистью белая надпись «Черный дьявол». Техник «Дьявола» старший прапорщик А. С. Пташинский (второй справа на групповой фотографии) за работу в Афганистане был награжден медалью «За боевые заслуги».
По материалам В. Ю. Замятина и А. С. Пташинского. Фото А. С. Пташинского.
Су-17МЗ из 1-й АЭ полка истребителей-бомбардировщиков. Большие Шираки, 1982 г.
Су-17М4 274-го АПИБ. Афганистан, весна 1988 г.
Су-17МЗ из 1-й АЭ полка истребителей-бомбардировщиков. Большие Шираки, 1982 г.
Су-17М4 «Черный Дьявол» 274-го АПИБ. Афганистан, весна 1988 г.
Записки технаря
Александр МАЛАНКИН Москва
По окончании Московского энергетического института, в апреле 1982 года я был призван на службу в Вооруженные силы СССР. На военной кафедре института из нас готовили технический состав для Военно-воздушных сил, мы получали военную специализацию «самолеты и двигатели» и в случае призыва в армию служили техниками самолетов.
Оставив свой паспорт в военкомате и получив взамен удостоверение личности офицера запаса, я убыл в город Ташкент в штаб ВВС Краснознаменного Туркестанского военного округа для направления в часть.
В Ташкенте мне предложили на выбор четыре места службы: Кокайты (Термез), Карши, Мары и Небит- Даг. С природными и бытовыми условиями Средней Азии я был знаком в основном по шедеврам отечественной кинематографии вроде «Белого солнца пустыни», «Седьмой пули» и т. п. Поэтому место будущей службы выбирал в значительной степени наобум — я остановился на городе Мары, областном центре Туркменской ССР, где дислоцировался 156-й истребительно-бомбардировочный авиационный полк.