В авиачасти времени на «раскачку» молодому авиатехнику не отпустили, и с первых же дней он приступил к выполнению своих обязанностей. Летом 1936 г. авиабригада приняла участие в крупномасштабных учениях Белорусского военного округа, а в сентябре — уже в учениях Московского военного округа.
Вскоре началась гражданская война в Испании. На всемирной конференции государств было решено придерживаться нейтралитета в отношении этого конфликта. Однако договоренности почти сразу же стали нарушаться Германией и Италией, поддержавшими генерала Франко. В ответ СССР решил поддержать действия республиканского правительства.
Отличники учебы Ленинградского авиационно-технического училища вместе с командованием. Павел Заварухин — второй слева
В один из осенних дней 1936 года комиссар бригады объявил: «Возможно, кому-то из вас придется участвовать в боевых действиях за рубежом». Объяснений, куда требуются добровольцы, не требовалось. Проблема у командования заключалась не в том, чтобы набрать нужное число людей, а в том, чтобы из всех, подавших рапорты, выбрать наилучших.
В списке сводной эскадрильи из 33-х экипажей оказался и П.Заварухин.
Из Брянска через Москву (где оформляли документы) добровольцы отправились в Севастополь. Там на рейде уже стоял транспорт «Курск» с загруженными в трюм ящиками с истребителями И-16, боеприпасами 1* и продовольствием.
При проходе Босфора корабль проходил досмотр. Очевидный военный груз на борту каким-то неведомым для добровольцев образом таможенники «не заметили». «Мы решили, что это братская солидарность трудящихся Турции».
Преодолев пролив, корабль вышел сначала в Мраморное, затем в Средиземное море. «… штормило. Летчики переносили качку легче, чем авиаспециалисты: лечились вином и лимоном. В этой морской стихии наш корабль преследовали два итальянских эсминца: их мы наблюдали в бинокль. Только к вечеру они пропали из виду». Двигался «Курск» точно так, как указывалось в документах — в сторону африканского побережья, но около часа ночи резко изменил курс и направился в Картахену. Находясь уже недалеко от порта, услышали два мощных взрыва. Поступила команда: «Подготовить средства спасения». Позже узнали, что в это время мятежники бомбили порт Картахена; бомбы упали на город.
К моменту прибытия в Картахене уже стоял под разгрузкой большой транспорт из СССР, доставивший в Испанию танки. «Курск» под разгрузку встать не смог — на внешнем рейде курсировали английские военные катера: вероятно, следили за соблюдением соглашения о невмешательстве. «Курск» перенаправили в порт Аликанте.
Там быстро провели разгрузку, и сразу же автотранспортом, вместе с упакованными истребителями, добровольцы отправились на аэродром Мурсия. В пути испанцы, выходя на дорогу, приветствовали колонну. Видимо, уже воевавшие в стране советские летчики успели себя зарекомендовать. На аэродроме прибывшим активно помогали в разгрузке испанские рабочие и даже подростки. Авиаторов разместили во времянках, что вызвало протест местного населения. Они настаивали, чтобы русские поселились в их домах и пользовались всеми преимуществами домашнего житья.
Два-три дня собирали и облетывали самолеты, проверяли оружие. На третий день на аэродром прилетел советник республиканского командования по истребительной авиации генерал Пумпур («генерал Хозе»), заслушал доклад командира группы С.Тархова о готовности и ознакомил личный состав с обстановкой на Мадридском фронте. Предстоял перелет под Мадрид.
На следующий день, 5 ноября, Пумпур на И-16 в качестве лидировщика повел группу на аэродром Алкала-де-Энарес, близ Мадрида. Возглавлял группу С. Тархов. Первая группа техсостава перелетела в Алкала-де- Энарес на транспортном самолете еще до вылета истребителей.
К этому времени франкисты захватили пригород Мадрида — Карабанчель. Напряженные бои шли на подступах к Университетскому городку, в парке Каса-дель-Кампо в районе стадиона.
Вечером того же дня на аэродром прибыли: начальник авиации Испанской республики Игнасио Идальго де Сиснерос и его советник по авиации Смушкевич. Авиационной группе была поставлена боевая задача: нанести удар по войскам франкистов, сосредоточившимся перед штурмом столицы в районе Каса-дель-Кампо и Университетского городка.
Совершив два вылета, по 30 самолетов в каждом, эскадрилья проштурмовала с малых высот войска франкистов. Среди мятежников началась паника. Воодушевленные действиями истребителей, защитники города, при поддержке танков с советскими и испанскими экипажами, ужесточили сопротивление. Наступление франкистов захлебнулось.
В этот день авиационная группа С.Тархова выполнила еще более 80 боевых вылетов, отражая налеты франкистской авиации. С 6 по 9 ноября шли самые напряженные бои за Мадрид.
Интенсивные боевые действия И-шестнадцатых, вооруженных ШКАСами, были бы невозможны без квалифицированного обслуживания авиатехники наземными специалистами. Группой вооружения руководил Павел Заварухин. Каждый самолет совершал по 4–5 вылетов в день. «Курносые» возвращались с полностью израсходованным боепитанием. Но не только зарядка самолета пулеметными лентами входила в обязанности вооруженцев. «Проводилась калибровка патронов, металлических звеньев и в собранном виде — ленты с патронами. Удаляли с каждого патрона и звена излишнюю смазку… Оружие И-16 строгое и капризное. Поэтому его готовили к применению тщательно. Разбирали, промывали, убирая нагар, пыль, смазывали, контролировали каждую деталь на предмет деформации и износа. Каждый случай отказа оружия анализировался, разбирался со всем специалистами по вооружению. Эти же вопросы поднимались и на разборах боевых полетов с летным составом..
Имели место отказы оружия вследствии разрыва патронной ленты из-за ее перекоса, а также чрезмерной вибрации, вызываемой стрельбой длинными очередями. В последнем случае оружие работало еще и в тяжелом температурном режиме. Из-за перегрева выходили из строя некоторые детали пулемета, чаще всего ствол — он деформировался, в результате пуля вылетала с уменьшенной начальной скоростью, что становилось причиной прострелов лопастей винта.
Поэтому мы учили летчиков на тренажере вырабатывать навыки стрельбы в дозволенном режиме (10–20 патронов в очереди). Это к тому же позволяло экономить боеприпасы…»
Павел Заварухин обеспечивал действия авиагруппы С. Тархова, Колесника и Лакеева на Мадридском фронте вплоть до завершения Гвадалахарской операции. Как опытного специалиста, его вызывали и в авиагруппу П. Рычагова, имевшую на вооружении самолеты И-15: требовалась регулировка механизма синхронизации, поскольку имели место случаи прострела лопастей. Часто бывал в Мадриде на главном пункте управления, оповещения и наведения, расположенном на «Телефонике» в центре города, для отработки вопросов взаимодействия с ПУ на аэродроме Алкала-де-Энарес. Некоторое время на ПУ несли дежурство летчики группы — Беляков, Акуленко, Кузнецов. «Бывая там, я наблюдал несколько воздушных боев наших истребителей с истребителями и бомбардировщиками франкистов. Видел успешные для наших летчиков бои, видел и не очень успешные. Меня постоянно будоражила мысль: ну почему я не летчик? Быть я им должен. Понимал, как техник по вооружению, я выполняю большую и нужную работу, меня ценят. Но все же только летчик-истребитель в боях с противником в состоянии наносить ему физический урон. Мы догадывались, что война в Испании — не последняя. И я ждал срока возвращения на Родину с надеждой переучиться там на летчика».
Потом для Павла была командировка на Северный фронт, на аэродром Сантандер (близ Бильбао). Туда для усиления перебрасывалась группа из 10 экипажей.
На Северном фронте республиканская авиация была малочисленна, ей противостояла многократно превосходившая ее авиагруппировка итальянцев. Их самолеты в воздухе находились постоянно, содействуя своим наземным силам, наступавшим к морю. Боевые вылеты республиканских летчиков выполнялись по вызову с ПУ у Бильбао, небольшими группами. Но и в этих невыгодных условиях они наносили противнику чувствительный урон. Советских авиационных специалистов на севере Испании не хватало, поэтому наряду с обслуживанием техники им приходилось еще обучать испанский наземный персонал, до того мало знакомый с авиатехникой. Заварухин вспоминает то время как очень напряженное.