Вертолётчики ОГВ(с) постоянно подвергаются обстрелам с земли, при которых порой несут потери. В 2000–2001 гг. было, по крайней мере, два подобных случая: в первом в Калиновском полку из-за ранения автоматной пулей в ногу погиб от потери крови штурман Ми-8МТ, в другом — в районе Центарой 5,45-мм пуля пробила носовую часть Ми-24П ниже лобового стекла и тяжело ранила в ногу наводчика- оператора. Оба этих случая показательны тем, что выпущенные с близкого расстояния пули довольно легко пробивали бронезащиту вертолетов — в первом случае бортовую броню Ми-8МТ, а во втором — кабину Ми-24, сделанную из титановой брони. Минимум два раза (в январе и ноябре 2001 г.) пулевые пробоины привозили и тяжёлые транспортные вертолёты Ми-26, чьи экипажи, «расслабившись», летели на слишком малой высоте, что запрещено всеми инструкциями. К сожалению, позже по Ми-26 начали стрелять не только из автоматов…
В ходе обострения обстановки на стыке Чечено-Ингушско-Грузинской границы осенью 2001 г., российские вертолётчики выполнили ряд вылетов против боевиков полевого командира Гилаева в районе Панкисского ущелья. При этом те «отстреливались» от вертолётов даже из ПЗРК — было зафиксировано два или три пуска. Один из них едва не обернулся для вертолётчиков потерей Ми-24П. К счастью, экипаж своевременно заметил пуск и пилот успел заложить резкий крен. В результате шедшая на выхлоп двигателя ракета попала в левое крыло с подвесками, начисто оторвав его и изрядно побив осколками борт. Тем не менее, экипаж сумел привести машину на базу.
Характерно, что во всех случаях действий российской авиации в районе российско-грузинской границы грузинские ВВС 3* в воздухе вообще не показывались. Зато при попытке прорыва отряда Гилаева в Абхазию в начале 2002 г. была впервые отмечена боевая активность со стороны авиации этой непризнанной республики. По словам очевидцев, абхазы использовали для штурмовых ударов один Л-39, переделанный в лёгкий штурмовик, и не менее двух вертолётов Ми-8МТ.
3* Грузинские ВВС, по разным оценкам, насчитывают один «миг» неизвестного типа (скорее всего МиГ-21 УМ), не менее пяти Су-25, до 10 Л-39 и Л-29, два десятка вертолётов (в том числе несколько полученных из Турции старых «Ирокезов»).
Ми-8МТЯ (вариант постановщика помех] Буденновского полка. Машина очень редкой модификации, особые приметы: дополнительные антенны по бортам при отсутствии пилонов вооружения, в состав экипажа входит оператор РЭП. В полку выполнял обычно несвойственные ему функции «членовоза» для местного начальства из-за нехватки нормальных транспортных машин, реже используется по прямому назначению — поднимается на высоту 3,5–5 км и ходит по замкнутому маршруту, ставя помехи в заданном радиодиапазоне. Имеет броню и АСО «афганского» образца. Ханкала, осень 2001 г.
Ми-26 приземляется в Буденновске, чтобы забрать очередную смену экипажей для Ханкалы. Февраль 2002 г.
В 2002 г. отмечено неприятное для авиаторов федеральных сил резкое увеличение у боевиков количества ПЗРК. 26 февраля в районе Грозного по Ми-8МТ Будённовского полка, совершавшему обычный транспортный рейс под прикрытием пары Ми-24П, была выпущена ракета «Стрела» или «Игла». К счастью, «восьмёрка» шла на предельно малой высоте и пуск был произведён практически в упор, так что взрыватель ракеты не успел взвестись и она только пробила заднюю часть фюзеляжа, но не взорвалась. Пилоты всех трёх вертолётов сразу же засекли место пуска и «двадцатьчетвёрки» с ходу ударили по нему. Затем на помощь первой паре подошли ещё две и превратили место пуска в лунный пейзаж. Высаженные чуть позже спецназовцы обнаружили использованный ПЗРК и трупы семи боевиков. По найденным там же записям федеральная разведка предположила, что эта группа «училась применению ПЗРК», поскольку один из убитых был мужчиной лет сорока (предположительно — арабский инструктор), а остальные значительно моложе, хуже вооружены и экипированы. Это явно свидетельствовало о том, что боевики готовят кадры стрелков-ракетчиков, ожидая поступления в Чечню больших партий ПЗРК.
В конце апреля — начале мая 2002 г. в Веденском районе был обстрелян из стрелкового оружия летевший с грузом Ми-8МТ из состава 3-й эскадрильи Будённовского полка. Огонь был невероятно плотен. На вертолёте начисто разнесло всё остекление, повредило переплёты и пульты в кабине, был оторван даже ствол носового пулемёта ПКТ, но пилотам невероятно повезло — пули не задели ни управления, ни баков с топливом. В итоге пилот сумел увести вертолёт на базу. Экипаж отделался порезами лиц осколками стекла, в общем-то, безопасными, хотя крови в кабине было много. После пережитого шока экипаж в течение недели «снимал стресс» традиционным российским способом.
Вообще Веденский район (особенно населённые пункты Ца-Ведено и Дышне- Ведено) считается у лётчиков «самым поганым местом в Чечне». Там постоянно идёт «минная война», происходят нападения на наземные войска, а у местных «поселян» во время зачисток и прочих спецопераций ФСБ, ОМОН и прочие спецназы регулярно изымают целые арсеналы оружия, боеприпасов и прочих «полезных в сельском хозяйстве» предметов. А практически при каждом пролёте самолётов и вертолётов над окрестностями Ведено по ним открывается огонь из стрелкового оружия — судя по всему, у боевиков здесь имеется большое количество «мест постоянной дислокации» и оборудованных позиций для засад.
Интересно, что на любой потерянный самолёт или вертолёт федеральных сил сразу же претендуют по нескольку полевых командиров. Так, после падения 30 апреля 2002 г. вблизи Ведено штурмовика Су-25, радиоразведка долго слушала оживлённую перепалку по радио между тремя или четырьмя местными «авторитетами», каждый из которых агрессивно доказывал, что «неверного сбили мои орлы». Видимо, они сильно огорчились после сообщения российских СМИ о гибели самолёта в результате аварии.
19 августа 2002 г. на подлёте к авиабазе Ханкала был сбит ракетой ПЗРК «Игла» и упал на минное поле тяжёлый транспортный вертолёт Ми-26. Из находившихся на борту 154 человек погибли 118 (в некоторых СМИ приводились немного отличающиеся цифры). Это самый крупный по числу погибших случай боевой потери авиатехники в Чечне за всё время конфликта. За гибель этого Ми-26 поплатился должностью главком армейской авиации РФ генерал-полковник Павлов, который здесь был совсем ни при чём. По мнению многих вертолётчиков ОГВ(с): «На Старика (Павлова) повесили всех собак совершенно зря», т. к. «защиты от ПЗРК в нынешних условиях нет». Поясняя эту мысль, указывают на то, что, во-первых, далеко не все вертолёты оборудованы средствами защиты (а те, что есть, зачастую снимают для облегчения работы «состарившихся» двигателей). Во-вторых, аэродром в Ханкале находится фактически в черте города, а Грозный-Северный и вовсе окружён со всех сторон строениями и руинами. Поэтому потенциальных позиций для стрелков с ПЗРК полно, бороться же с этим «профилактическими методами» нереально, поскольку у «федералов» не хватит людей и техники для постоянного прочёсывания подозрительных районов (а тем более для постоянного наблюдения по периметру авиабаз). Лишним подтверждением этого стали потерянные в октябре-ноябре 2002 года в городской черте Грозного 2 Ми-8МТ, сбитые ПЗРК «Игла».
Ми-8МТВ-2. Прошел модернизацию по этому варианту в середине 90-х годов, трансмиссия осталась прежней; имеет также полный комплект «афганских» доработок. Одна из машин, переброшенных из Гудауты весной 2001 г. В сентябре 2001 г. этот вертолет попал в «крутку» (самопроизвольное вращение) и был к концу года списан на запчасти, хотя и запомнился всем как «летучий борт» с хорошими движками. Владикавказ, осень 2001 г.
Ми-8МТ Буденновского полка. Еще один "белый борт", прибывший из Грузии весной 2001 г. Район Ботлиха, весна 2001 г.