Противник попытался также захватить железнодорожную переправу на северной окраине города, в районе Латашанки, возможно имея намерение сходу прорваться на левый берег Волги. Бомбардировщики противника предпринимали неоднократные попытки потопить паромы, на которых эвакуировались раненые, беженцы и вагоны с военными грузами; бомбы падали рядом с бортами судов. Bf 110 летали буквально над мачтами, но прекратить эвакуацию экипажам люфтваффе не удалось. Зенитчики, оборонявшие переправу, вели огонь по немецким танкам, и пока последнее из орудий не прекратило огонь, ни один танк не мог продвинуться вперёд. Противнику удалось выйти к переправе только утром 24 августа, когда эвакуация была закончена и последний паром отошёл от причала. «Мы видели, как немецкие танки спускались па причалы, и на наших газах вражеские самолёты, не разобравшись в обстановке, сбросили на них свой бомбовый груз». (Кузьмин II.П., работник паромной переправы.)
Вечером 23-го штаб 206-й ШАД получил приказ — уничтожать противника в районе Ерзовка, Рынок. Сводная группа Ил-2 вылетела на боевое задание. Штурмовку вели с небольших высот. Зенитки противника вели беспощадный огонь по «Илам». Замкомэска 766-го полка младший лейтенант Шевченко, сбитый над целью, направил свой Ил-2 в скопление вражеских грузовиков…
Обстановка на земле развивалась столь стремительно, что вечером 23-го истребители И-16 из 629-го ИАП, оснащённые установками PC, были нацелены на уничтожение войск противника в районе Орловка-Ерзовка (5 км с.-з. СТЗ): в этот день защитникам Сталинграда не хватало не только истребителей, но и штурмовиков. На указанном в приказе участке колонна обнаружена не была; на дороге стояли неподвижно 3–4 танка и 2 горящие автомашины. Лётчики продолжили поиск и в районе аэродрома СТЗ обнаружили до 15–20 танков и 10–12 грузовых машин, по которым были выпущены реактивные снаряды. Несколько машин загорелось.
Вечером 23-го в 140-й бомбардировочный полк на связном У-2 было доставлено письменное распоряжение: бомбить войска противника на дорогах Ерзовка-Сталинград, Садки-Городище. 21 самолёт из состава 270-й БАД вылетел на боевое задание. «Один экипаж командир АЭ капитан Дунин, штурман /1,9 капитан Салота, стрелок- радист Половинкин в 19.04 атаковали колонну танков и автомашин севернее 5 км Орловы с высоты 650 м, сброшено 2 ФА Б-250, 3 ФАИ-100/…/. 4 Пе-2 в 19.30 атаковали колонну, идущую по дороге Садки па Городище. /…/ Сброшено 24 ФАБ-100, 6 ФАБ-70. /…/ в колонне возникло два очага пожара». Назад не вернулись: 3 Пе-2 из 779-го БАП и один самолёт-разведчик из 140-го БАП.
Механик сержант А. Шахова и мастер по вооружению М. Щербатюк готовят самолёт к вылету. Сталинградский фронт, 1942 г. [РГАКФД]
Руководству страны требовалось дать ответ, как же получилось, что значительное число истребителей не смогли сорвать массированный налёт противника на город, не создали панику в рядах бомбардировщиков. идущих к цели. Налицо было явное невыполнение указаний товарища Сталина об организации обороны города. Имея данные по численному составу истребительной авиагруппировки Сталинградского фронта, представители Ставки на СтФ словно не догадывались о её качественном состоянии; проигнорировали тот факт, что аэродром Рынок прекратил свою работу ещё до начала налёта на город. По давней привычке все промахи списали на неэффективность управления имевшимися силами истребительной авиации и ЗА. Хорошо, что подобные тезисы не были оформлены в соответствующие «оргвыводы».
Следует отметить, что противник в той обстановке выбрал беспроигрышный вариант. Массированный налёт (по воспоминаниям — более 2000 самолётопролётов, по сведениям штаба 8-й ВА — 1500 зарегистрированных) обеспечивал гарантированное нанесение удара но городу, какое бы количество бомбардировщиков ни было сбито в ходе прорыва через систему ПВО. К тому же слётанные экипажи Не 111 и Ju 88, как показали последующие события, имели опыт отражения атак истребителей даже при отсутствии прикрытия, и сваливать вину за это на лётчиков-истребителей ПВО и 8-й ВА более чем неверно. Советские авиаторы на имевшейся матчасти при имевшемся боевом опыте сделали всё возможное, и утверждать, что они могли бы действовать эффективнее, несправедливо. 23 августа в ходе воздушных боёв истребителями было сбито (по данным авиаполков ВВС и ПВО) 63 самолёта противника — цифра, которую трудно не заметить. Кроме того, представители Ставки, выдвигая свои замечания, задним числом отказывались от планов по действиям ВВС в интересах наземных войск, утверждённых накануне 23 августа, а ведь если бы таких действий не было, оборона южных подступов к городу серьёзно затруднилась бы.
Потери, понесённые советской авиацией за 23 августа, были также велики — порядка 68 самолётов уничтоженными и 6 — серьёзно повреждёнными: 268-я НАД — 8. 287-я ИАД — 7. 288-я НАД — 9, 220-я ИАД — 4 (все -512 ИАП), 102-я ИАД ПВО — 12+3 повреждено, 235-я ИАД — 1 (13 ИАП), 206-я ШАД — 1,228 ШАД -2 + 3 серьёзно повреждено, 270-я БАД — 4,272-я НБАД — 19, 282-й САП — 1. Из состава 272-й дивизии наибольшие потери понёс 596-й НБАП — большинство самолётов полка остались на аэродроме Рынок, захваченном противником. 271-я НБАД, чьи авиаполки ещё 12 августа перебазировались на аэродромы Эльтон и Сайхин, потерь за 23 августа не имела.
Штабу 6-й армии нужен был быстрый успех, который предполагалось достичь концентрацией всех сил на узком участке фронта. В изданных после войны в ФРГ мемуарах все военные неудачи германских войск на Восточном фронте объясняли неприбытием пресловутого «последнего батальона», Но в этот раз концентрация сил для достижения конечной цели была максимальной. Ради неё штаб 6-й армии даже оставил на время без внимания события, происходившие на левом фланге группировки. в районе Среднего Дона. 19 августа войска 63-й армии Сталинградского фронта форсировали Дон в районе Вёшенской, прорвали оборону войск противника 20*и? преодолевая их «огневое сопротивление», к 23 августа значительно продвинулись в южном направлении. Это была «чистая» битва наземных сил — авиация 8-й ВА не могла способствовать успеху прорыва, но и люфтваффе оставили свои сухопутные части без своей помощи и в течение четырёх дней, невзирая на быстрое продвижение советских войск в южном направлении, ограничивались только воздушной разведкой. И это несмотря на то, что участок прорыва находился не так далеко от района базирования 27-й бомбардировочной эскадры!
Лишь 23 августа немецкие бомбардировщики (одна группа Ju 88 и одна — Не 111) появились в воздушном пространстве тыловой зоны 63-й армии, совершили налёты на переправы и разрушили их (восстанавливались в течение пяти часов).
22 августа 21-я армия Сталинградского фронта также приступила к форсированию Дона, вступила в бои за овладение укреплёнными пунктами противника на левом берегу. 304-я СД наступала на высоты 217.4, 195.4. Люфтваффе малочисленными группами самолётов атаковали наступающие боевые порядки. Судя по всему, наступление войск 21А также оказалось неожиданным для командования 6-й армии; полной информации о продвижении советских войск командование люфтваффе не имело. В первой половине дня 23 августа произошло два эпизода, когда вражеские бомбардировщики (6 и 9 машин), вылетевшие на атаку наступавшего 812-го СП, не смогли определить принадлежность находившихся внизу войск и удар по ним не нанесли.
Наступлению 1-й Гвардейской армии, предпринятому 22 августа, придавалось наибольшее значение. Оно призвано было отвлечь внимание противника от Сталинграда, оттянуть на себя часть вражеских сил, предназначенных для взятия города. Но, к сожалению, некомплект в соединениях армии не позволил добиться решающего успеха — при том, что «Действия авиации противника ограничивались в основном наблюдениями».