Но в это мгновение на сцену вспрыгнул веснушчатый увалень, которого Роже даже не помнил по «поезду». Вашон вручил ему пакет, и парень небрежно, словно каждый вечер получал по пять тысяч долларов, сунул его в задний карман джинсов и, раскланявшись, затерялся в толпе.
Стоящий рядом бельгиец вдруг тревожно произнес:
— А чека-то внутри нет...
Роже заглянул в свой конверт. Он тоже был пуст.
— Деньги будут выдаваться после приема. Вашон ввел конверты, чтобы все пришли на закрытие. А то деньги раздашь — только вас и увидишь!..
Роже рассмеялся.
«Маленький полковник — большой хитрец! Раздача призов не что иное, как буффонада, очередной рекламный трюк. Так не все ли равно, кому что достается!»
Роже спустился в зал под аплодисменты и сел рядом с Мадлен, передав ей пустой пакет.
Она наклонилась к нему и тихо сказала:
— Придумала, что купим на призовые деньги. Знаешь, Цинцы, — при упоминании этого имени Роже вздрогнул, и это не укрылось от Мадлен, она снисходительно улыбнулась, — нашла очень милую шубку в одном из меховых магазинов. Она мне очень идет. Так считает Цинцы...
Чтобы прервать нелепый разговор, Роже сказал:
— Давай купим. Можно поехать даже сейчас.
— Сейчас магазины закрыты.
— А завтра мы улетаем...
— Я подсчитала — до отлета у нас есть время. Кристи дает машину, которую мы можем оставить прямо в аэропорту.
— Хорошо, хорошо, — пробурчал Роже.
И демонстративно уставился на сцену, словно второе отделение концерта его интересовало больше, чем завтрашний отъезд.
XVII глава
ДЕНЬ ОТЪЕЗДА
Роже вел автомобиль почти интуитивно. Мысли его витали далеко и от залитых дождем улиц Квебека, по которым, к счастью, неслись только редкие встречные автомобили, и от Мадлен, возбужденно щебетавшей рядом. Они ехали в магазин, а думал Роже о себе и своей жизни: затея с покупкой приглянувшейся Мадлен шубы его мало интересовала.
«Странная гонка! Я изменил золотому правилу — или жизнь заставила изменить ему — начал сражение, не будучи уверен, что в случае победы выиграю больше, чем потеряю при поражении. Я осуждаю людей, которые достигают малых выгод ценой больших опасностей. Где-то прочитал, что таких можно сравнить с рыболовами, удящими рыбу на золотой крючок; оторвись крючок — никакая добыча не возместит потери...»
— Здесь направо... — услышал он голос жены и в последнее мгновение сделал весьма рискованный — с пением резины — поворот.
— Здесь... — повторила Мадлен, навалившись на мужа от резкого поворота.
Он выключил «дворники», и сразу же за стеклами предметы приняли нелепые очертания.
«И как Мадлен смогла найти этот магазин в такой дождь? Видно, уже побывала здесь. Интересно, действительно с Цинцы?»
Когда Роже вошел в пустой магазин, попугай, висевший в большой голубой клетке, громко сказал: «Хэлло!» Не услышав ответа, — он рассмешил Роже, — спросил картавя: «Вы не умеете говорить?»
Радушие, с которым встретила их хозяйка магазина — перезрелая молодящаяся особа, — увешанная неимоверным количеством драгоценностей, убедило Роже, что Мадлен здесь знают.
«Папуаска! Только в носу не хватает костяного кольца, — усмехнулся Роже, рассматривая хозяйку. — И попугай есть!»
Усадив покупателей в кресла, она исчезла в служебной комнате и через мгновение вновь появилась оттуда, неся на вешалке шубку.
— Знаете, это весьма редкая шуба. Я получила их всего три. Одну купила жена нашего премьер-министра, вторую, — она с благоговением назвала фамилию Молсон. — И вот третья.
— А что это за мех? — больше чтобы поддержать разговор, чем удовлетворить свое любопытство, спросил Роже.
— Норка, — поспешно вставила Мадлен.
— Белая шведская норка, — уточнила хозяйка. — Уникальный цвет. Обратите внимание — он сахарно-белый. Ни в одной шкурке не найдете цветного волоска. Прекрасный подбор. И к тому же последний парижский фасон.
Мадлен встала и надела, скорее погрузилась в шубу; через мгновение только лицо да пушистые волосы выглядывали из длинного мехового одеяния с пышными рукавами.
Наверно, это был действительно редкий и красивый мех, но шуба показалась Роже похожей на обычный медицинский халат, под стать тем, которые позавчера плотным кольцом окружали его в госпитале. Он хотел пошутить, но промолчал, чтобы не обидеть Мадлен. Женщины ушли к примерочным зеркалам и, заговорщицки беседуя, долго вились друг подле друга.