И впервые Агата позволила себе допустить эту мысль.
— Софи следующая, — фыркнул у неё за спиной Поллукс.
Софи обернулась и увидела, как весь класс таращится на неё.
— А мы что? Тоже принимаем участие в состязаниях? — спросила, сбитая с толку, Софи. — А когда Палаты красоты откроются?
Она едва успела глянуть на правила, прежде чем Поллукс подтолкнул её вперед своим антилопьим копытом...
— Просто прикончи его быстро! — прошипела ей Агата. — Ты не можешь сегодня оказаться один на один с теми принцами!
— Но я не хочу никого убивать! — прохныкала Софи, когда Поллукс протащил её мимо стола профессора Анемон, сдвинув её парту.
Софи заняла свое место перед Деканом, пытаясь успокоиться. Все, что ей нужно было — это убить призрака, и она будет в безопасности с Агатой, по крайней мере, на ночь.
Ведьма исчезла .
Софи кивнула, готовая встретиться с мальчиков, которого загадала её подруга.
Ведьма исчезла .
Декан подняла свой длинный, покрытый золотым лаком, ноготь и потянула синий дымок из Софи, медленно, с чувством, пока в пространстве не начал формироваться силуэт, а потом... растворился в воздухе.
Софи просияла от гордости за саму себя.
— Я же сказала, я стопроцентное Добро...
Её грудь пронзила боль и у Софи подогнулись колени.
— Боже мой...
Агата бросилась к её ногам.
— Ты как, родная?
Но теперь из груди её подруги вытекал кроваво-красный дым, когда Софи прижала руку к груди, задыхаясь в агонии. Она подняла напуганные глаза на Агату.
— Агги... помоги... мне...
Агата рывком уложила её на парту, но слишком поздно...
Софи закричала, и из её сердца вырвался красный свет. Весь класс в шоке отпрянул на спинки своих стульев. Агата замерла. Из груди Софи торчала голова призрака. Только она принадлежала отнюдь не Тедросу.
Огромная голова Чудовища, наполовину человека, наполовину волка, с дьявольски красными глазами, из пасти которого капала слюна. Софи не могла вздохнуть. Она уставилась на Чудовище, проклятье из её снов, которое являлось к ней с тех самых пор, когда она убила его в прошлом году... Теперь его породила её собственная душа.
Призрак медленно выполз из тела Софи, приземлившись на волосатые лапы, с острыми, как кинжалы когтями. Его голова была опущена, ноздри раздувались.
Затем Чудовище поднял свои красные, налитые кровью глаза, и зарычал на класс.
Идя напролом по рядам, Чудовище вглядывался в лицо каждой окаменевшей от ужаса девочки, ища кого-то. Он рычал снова и снова, клацал челюстью и истекал слюной, закипая от гнева все больше и больше... а потом неожиданно остыл.
Медленно зверь повернулся к Агате и улыбнулся окровавленными зубами.
— Нет! — закричала Софи.
Чудовище бросился через всю комнату к парте Агаты и с неистовым ревом полоснул по девушке. А потом запрыгнул опять в сердце Софи в сопровождение адова свечения.
Софи потеряла сознание и рухнула на пол.
Никто не шелохнулся. Сердце так сильно стучало в груди Агаты, в ожидании появления её видения, что у неё ушло много времени, прежде чем она увидела, что чудовище оставил на ней розовые шрамы, скложившиеся в слово...
НЕПРОЩЕННАЯ
Шрамы на её коже съежились с отвратительным хлюпающим звуком и исчезли.
Агата дрожащими пальцами коснулась своей исцеленной груди и медленно подняла взгляд.
Профессор Анемон, сидя на коленях перед Софи, держа ту в объятьях, аккуратно приводила девушку в чувство своим светящимся пальцем. Потом учительница проводила Софи до своего места. Софи дрожала в её объятьях и кашляла от недостатка кислорода.
— Это не я... — всхлипывала она едва слышно, когда села. — Это не могла быть я...
— Тише-тише, дорогая, Агата знает, что ты бы никогда умышленно не напала на неё. По запальчивости твоя душа просто приняла её за мальчика, — успокаивала её Декан, одновременно поглаживая девочек по плечам. — Однако, образцовая работа, несмотря на небрежность исполнения. — Она помолчала и улыбнулась классу. — Кто следующий?
Профессор Анемон наградила Декана взглядом, полный негодования, и покинула класс.
Софи за своей партой была напугана так же как и Агата, да до такой степени, что не могла смотреть на остальных. Обескураженные студентки по очереди, едва убив своих фантомов, бросали на Агату пронзительные взгляды, как бы демонстрируя, дескать они доверяли Декану и она должна.