— Не имеет значения, — слегка поморщился Дугин. — Главная проблема заключается в том, что перед нами не послание, адресованное неизвестными создателями Лабиринта тем, кто его обнаружит, а совершенно случайный информационный фрагмент. Тот, кто записывал его, не ставил перед собой задачу как-то облегчить задачу тем, кому придется заниматься расшифровкой. Следовательно, не найдя соответствующий пароль, мы можем годами, без какой либо надежды на успех, биться над расшифровкой бегущей строки, которую ты столь педантично фиксируешь с помощью видеокамеры.
— И как ты собираешься искать этот пароль? — задав вопрос, Майский замер в напряженном ожидании.
Если им с Дугиным удастся расшифровать информацию, полученную из локуса, то это станет вершиной карьеры для каждого из них. Информация, хранящаяся в локусах Лабиринта, следует полагать, была безграничной. В ней могли содержаться ответы на все вопросы, над решением которых безуспешно бились люди на протяжении всей своей истории. И, если все это удастся прочесть... Впрочем, загадывать пока еще было рано. Работа была только в самом начале.
— Очень просто, — Дугин коснулся пальцем светоячейки, и изображение с экрана тот час же исчезло.
— Стой! — едва ли не с ужасом воскликнул Майский. — Что ты делаешь!
— Отключил конектор от порта, к которому ему удалось присоединиться, — с невозмутимостью слона, наступившего на лягушку, ответил Дугин.
— Какого черта! — протестующе взмахнул рукой Майский. — Верни все на место! Ты понимаешь, что имея на руках только запись этой ползущей строки, которую никто не в силах прочитать, мы можем без труда получить финансирование на дальнейшие исследования Лабиринта от любой правительственной организации, включая Совет безопасности!
— Антон, — с укором посмотрел на Майского Дугин. — Ты кто: исследователь, готовый положить живот на алтарь науки, или бездушный торгаш, продающий свои знания и опыт по сходной цене?
— А как ты собираешься продолжать исследования, не имея финансирования, умник?! — тут же вспылил Майский. — Работа на не колонизированной планете это тебе не поход в близлежащий лесок с рюкзаком за спиной! Одна станция чего стоит! Не говоря уж о научном оборудовании и доставке его на место!
Дугин сделал успокаивающий жест рукой.
— Проблема Лабиринта занимает меня в не меньшей степени, чем тебя. И я вовсе не собираюсь отказываться от финансирования. Просто я не имею привычки размениваться по мелочам.
— Чертям тебя на закуску, Дугин!...
Чуть повысив голос, Дугин без труда перекрыл поток брани, который уже готов был на него излиться.
— Антон, мне нужен результат, который поставит мое имя на первые страницы всех учебников по изучению внеземных цивилизаций! — Дугин ткнул указательным пальцем в стол так, словно это была страница того самого учебника, о котором он говорил. — Это я нашел локус...
— По чистой случайности, — ввернул Майский.
— Нет, — улыбнувшись, Дугин покачал перед носом Майского указательным пальцем. — Я нашел его, потому что хотел найти. И это я, а не кто-нибудь другой, догадался оставить там свой конектор. И, поверь уж мне, Антон, я не отдам эту работу никому. Это — мое. Понимаешь? Это то, чего я ждал всю жизнь. Посуди сам, что мы получим, если передадим в Совет безопасности запись, которую ты сделал с экрана? Ну да, нас конечно же поблагодарят за работу. После чего отдадут запись тем, кто по мнению эсбэшников, способен ее расшифровать. Мы с тобой, Антон, для этой работы не годимся. То, что зависело от нас, мы уже сделали, и теперь должны тихонечко отойти в сторону.
Столь вдохновенная речь не могла оставить Майского равнодушным. Все, о чем говорил Дугин, в равной степени относилось к ним обоим. То, что им удалось проникнуть в локус, можно было считать везением, или даже простой случайностью. Но это был тот самый шансом, который дается человеку только раз в жизни. И не воспользоваться им было бы просто глупо.
Майский быстро провел кончиками пальцев по левой щеке. Затем, миновав подбородок, он так же быстро провел ногтями по правой щеке.
— Что ты предлагаешь? — спросил он, глянув на Дугина из подлобья.
— Я думаю, локус должен содержать в своей сети, помимо всего прочего, какую-то видеоинформацию. И, если перенастроить конектор соответствующим образом, то мы сможем вытянуть ее из локуса. Сопоставив видеоряд с соответствующими символами, мы, возможно, сумеем найти ключ к пониманию языка создателей Лабиринта.
Майский снова огладил щеки рукой. Дугин был прав, это была бы уже серьезная заявка на продолжение исследований. Никто не посмел бы отстранить от работы тех, кто сумел не только получить некую информацию из Лабиринта, но и перевести ее на общедоступный язык.
— Для того, чтобы получить картинку, нужно иметь систему для перевода информационных кодов в цифровое изображение, — заметил Майский.
— Вот это уже как раз дело техники, — усмехнулся Дугин. — Главное, отыскать в локусе записи видеоряда. А для перевода кодов в изображение сгодится любая программа с автоматической подстройкой.
Майский недоверчиво прищурился. Ему и самому нередко приходилось работать с цифровыми видеопрограммами и то, на что они были способны, ему было известно не хуже, чем Дугину.
— Ну, хорошо, — вынужден был признаться Дугин. — С этим придется поработать. И все же, я полагаю, что воспроизвести видеоряд нам удастся куда быстрее, чем расшифровать язык чужаков, не зная даже, от чего при этом следует отталкиваться.
— Согласен, — подумав, кивнул Майский.
Дугин улыбнулся, счастливо, как ребенок, и тут же, забыв о шефе, погрузился в работу. Пальцы его порхали над клавиатурой, лишь изредка касаясь светоячеек, а взгляд лишь изредка возносился к экрану, чтобы проверить вводимые данные.
Какое-то время Майский наблюдал за тем, что делал Дугин, стоя у него за спиной. Временами он даже пытался давать полезные советы, но Дугин только нервно головой дергал, словно отгоняя звенящего над ухом комара. Сообразив наконец, что его присутствие за спиной только мешает Дугину работать, Майский отошел к соседнему столу и сел на кресло, перебросив левую ногу через подлокотник.
К четырем часам утра ситуация не изменилась. Дугин по-прежнему колдовал над клавиатурой, а Майский со стороны наблюдал за его действиями, стараясь зевать незаметно.
Еще через полчаса Майский отправился спать, оставив Дугина в своем кабинете наедине с компьютером.
Майскому показалось, что он едва успел глаза сомкнуть, когда его разбудил омерзительный высокочастотный писк экстренного вызова.
Майский с трудом дотянулся до клавиши висевшего в изголовье кровати интеркома.
— Слушаю, — просипел он, все еще лежа в кровати с закрытыми глазами.
— Поднимайся, лежебока, — ответил ему жизнерадостный голос Дугин, который в эту ночь, похоже, вообще не ложился.
Майский приоткрыл глаза и посмотрел на встроенные в интерком часы. Было без четверти семь. Для того, чтобы он поднялся в такую рань, должно было произойти действительно нечто экстраординарное.
— Что случилось? — лениво спросил он.
— Мы отправляемся в Лабиринт, — ответил Дугин.
— Кто это «мы»?
— Ты и я.
Майский снова с тоской посмотрел на часы.
— А подождать это никак не может?
— Как хочешь, — ответил Дугин. — Если через пятнадцать минут тебя не будет в транспортном терминале, я уезжаю один.
И все. Никаких объяснений. Только короткие гудки отбоя.
Прихлопнув ладонью клавишу интеркома, Майский обречено вздохнул и начал подниматься.
Он даже не стал умываться, но все равно минут на пять опоздал к назначенному Дугиным сроку. Но Дугин все еще ждал его, — видимо был уверен в том, что шеф непременно явится.
Усадив Майского на пассажирское сиденье пятиместного вездехода, Дугин сунул ему в руки два больших пластиковых стакан с горячим кофе и бумажный пакет с сэндвичами, а сам запрыгнул место водителя.
— Открывай! — махнул он рукой дежурившему на воротах солдату и, как только створки ворот разошлись в стороны, кинул машину в образовавшийся проход.