Бадэр широко улыбнулся и начал разворачивать коня. Полуголые любители острых ощущений тем временем подошли вплотную.
– Эй, приятель, – отозвался один из них. – Ты не возражаешь, если мы попользуемся твоей шлюшкой?
– Пользуйтесь на здоровье, – ответил Бадэр, – Можете забрать ее себе, если вас не пугает ее скверный характер.
– Хо-хо! – загоготали мужики. – Ее характер интересует нас меньше всего! Ну-ка, цыпочка, поди сюда.
– Эх вы, лопухи! – неожиданно воскликнула девушка. – Вы хоть представляете, почему этот мошенник так легко вам меня отдает?
– Почему? – заинтересовался один из мужиков.
– Да потому, что он хочет поскорее отсюда сбежать. Видите два бурдюка, притороченные к седлу его лошади? Они полны золота!
Мужиков словно током пронзило. Их жадные взгляды устремились к вещам Бадэра, а с губ одновременно слетела фраза:
– Выворачивай бурдюки!
Бадэр на миг представил, что случится с вином, если вывернуть сосуды и его лицо побагровело от ярости. Он гневно процедил:
– Попробуйте хоть пальцем прикоснуться к моему добру, и я вас самих наизнанку выверну!
– Как же мы испугались! – ухмыльнулся самый крупный из мужиков и двинулся в атаку.
Бадэр мгновенно выхватил пистолет и прочертил лучом огненную черту перед ногами здоровяка. Тот в страхе отпрянул.
– Руки вверх! – рявкнул Бадэр и, когда все трое послушно выполнили приказ, сказал: – Что же мне с вами делать, оболтусы? Вы хотели изнасиловать мою рабыню, да? Что ж, придется преподать вам урок. Ну-ка повернитесь спиной.
Когда они повернулись, Бадэр удовлетворенно потер руки и сказал:
– А теперь, ребятки, снимайте трусы.
– Зачем? – зароптали мужики.
– Разговорчики в строю! Выполняйте приказ… Вот так. А теперь нагнитесь.
– Что ты собираешься делать? – испуганно спросил здоровяк.
– Сейчас узнаешь, – хмыкнул Бадэр. Он подошел к ближайшему кусту и выломал оттуда увесистую дубину. Потом отошел шагов на пять и с разбега зарядил этой дубиной здоровяку по заду. Тот, подпрыгнув как лягушка, хотел было дать драла, но запутался в собственных штанах и с шумом повалился на землю. Бадэр, конечно же, не забыл о двух его коллегах. Через минуту они с воплями уползли в заросли.
– А ты не так глупа, как я думал, – сказал Бадэр после проведения экзекуции. – Ловко придумала с бурдюками!
– Простите меня, ваше тэйтэльское величество. Ваша нижайшая из рабынь не смогла понять сразу, какой чести удостоилась, встретившись с Вами. Смею ли я надеяться, что ваше тэйтэльское величество будет милостиво к ничтожному уму невежественной рабыни и простит ее?
Принцесса упала на колени. У Бадэра упала челюсть.
Два дня Корис и Менок продирались сквозь дремучие чащи Гакала. Их одежда стала изрядно потрепанной, а лица довольно помятыми. Наконец на третий день они выбрели к узкой тропе, по которой и продолжили свой путь.
Менок шел впереди и тихо насвистывал мелодию, сочиненную когда-то Сахишотом. Внезапно свист его прервался и он резко остановился.
– Что такое, черт возьми?! – выругался Корис, наткнувшись носом на затылок Менока.
– Взгляни-ка вперед.
– Я и так смотрю вперед, – буркнул Корис, – но не вижу ничего, кроме твоей тупой башки.
– Видать, ты не видишь и ее, раз умудрился воткнуть в нее свой клюв.
– Если бы ты не тормозил, как сломанный трактор, я бы и на миллиметр не приблизился к твоей гениально пустой дыне.
– Если бы твоя наблюдательность хоть на миллионную долю превышала наблюдательность бегемота, ты заметил бы впереди поляну, – ухмыльнулся Менок.
– Я ее давно заметил, но, в отличие от некоторых дебильных личностей, не вижу в этом ничего необычного.
– А зря. Ты, надеюсь, узрел на поляне дерево, которое по твердости может сравняться с твоим лбом?
– Я узрел дерево, о которое может раскваситься твой нос, – прорычал Корис.
– Таких деревьев полно, – хихикнул Менок. – Но с твоим лбом может соперничать только тот огромный дуб.
– Лучше скажи мне, что пришло в твою сумасбродную голову, – проворчал Корис.
– Ничего. Просто я здесь уже был.
– Проводил здесь медовый месяц?
– Медовый день, – хмыкнул Менок. – На этой поляне мы с бандой Клина ограбили трех путников. Как ты знаешь, я некоторое время по принуждению был ее членом.
– Ее чем? – хихикнул Корис.
– Помой уши.
– Если я их помою, то мне слишком часто придется слушать твой треп.
– Без моего трепа ты давно уже был бы в гробу.
– Лучше лежать в гробу, чем постоянно смотреть на твою разбитую рожу!