Кто-то позвонил по телефону, сказал, что знает убийцу, и назвал адрес и фамилию Олега. Его отпечатки пальцев совпали с отпечатками, оставленными на кинжале. Когда начали дознаваться, где он находился во время совершения убийства, не нашлось ни одного человека, способного подтвердить его алиби. Потом в отделение пришел Эдик и заявил, что видел этот кинжал у Олега.
Олег не мог понять, зачем приятель так с ним поступил и какую цель он преследовал. Когда Олег рассказал свою версию произошедшего, ему никто не поверил. Суд признал его виновным и приговорил к смертной казни.
Через некоторое время его перевели на военную базу и направили в лабораторию Алексея Бельского на обязанностях ассистента. Эксперименты были опасными. Добровольцев для помощи доктору не находилось. Поэтому туда направили заключенного, у которого было только два пути: либо расстрел, либо участие в экспериментах. Олег выбрал второе. Он знал, что его потом все равно расстреляют, но в его сердце тлела маленькая искорка надежды, которую никто не мог загасить. Когда Алексей работал, Олег помогал ему. Все остальное время он проводил в камере.
С некоторых пор Алексей все чаще стал отправлять помощника в камеру, ссылаясь на то, что в остальных опытах ему помощь не нужна. Он проводил какие-то эксперименты в одиночку. Олег сразу заподозрил, что тут что-то не так. До сих пор ученый редко мог обходиться без помощи ассистента, а теперь почти все время работал без него. Следовательно, Алексей что-то скрывает и скрывает не только от него, но и от всех.
Олег пытался разведать, чем занимается доктор, но безуспешно. Он хотел прочитать записи Алексея, но тот никогда не оставлял их без присмотра, а вечером запирал в сейфе. Каждый день, за четверть часа до прихода доктора, Олега выпускали из камеры, давали ключ от лаборатории, и он делал там уборку. Однажды Олег обнаружил под шкафчиком с приборами исписанный листок бумаги. Когда он начал его читать, то от удивления едва не выронил. Судя из написанного, выходило, что с помощью нового прибора можно перемещаться в пространстве, если мощность его излучения превышает критическую. Олег не знал, какая мощность является критической, но понял, что она должна быть намного больше той, которую они использовали в экспериментах. Олег умел включать прибор, знал, где находится регулятор мощности, и мог бы хоть сейчас воспользоваться им, если бы прибор не был заперт в железном шкафу.
Олег больше не принимал участия в экспериментах с излучением, но не терял надежды и ждал удобного случая. Он бичевал себя за то, что не узнал о свойствах прибора раньше, когда имел к нему доступ, но потом сообразил, что раньше и сам доктор не знал о них, а когда узнал, то решил держать открытие в тайне и поэтому отстранил ассистента от дальнейших опытов.
Олег сжег листок. Он ничего не говорил доктору о находке, опасаясь, что тот вообще откажется от его услуг. Алексей был хорошим человеком и понимал Олега. Ему даже казалось, что доктор верит в его невиновность, хотя никогда не говорил об этом. Олег не обвинял Алексея, он понимал, что тот не мог поступать иначе – на него давил железный кулак системы.
Однажды вечером Алексей сказал:
– Олег, завтра мне понадобится твоя помощь.
– В чем?
– Мы будем демонстрировать разрушительное действие моего прибора перед большим начальством.
Глаза Олега засияли, на лице заиграла улыбка, но он тут же взял себя в руки и изобразил на лице отрешенно-безразличную гримасу, чтобы доктор ничего не заподозрил.
“Да, будет демонстрация начальничкам, – утешался Олег. – Они, наверное, портфельчики из рук выпустят, когда исчезнет заключенный вместе с прибором. А потом будут долго напрягать свои скудные умишки, соображая, как такое могло произойти”.
На следующее утро Олега, как всегда, вывели из камеры и дали ключ от лаборатории. Он, вроде, должен был бы радоваться, но какое-то нехорошее предчувствие терзало его.
Олег открыл дверь в лабораторию и вошел внутрь. Вдруг кто-то подскочил к нему сзади и приставил нож к горлу. Это был Джерри. Рядом появился Майкл и сказал:
– Издашь хоть звук, умрешь.
Олег понимающе кивнул и Джерри убрал нож.