— Значит, — едва справлялся со злобой я, — продолжаем тренировку?
— Да.
Спустя десять минут после того, как я вдоволь надышался влажной травой и здорово промёрз, Аркаша предоставила мне тренировочную программу. Я не мог её прочитать.
— Неужели ты не можешь осилить это, Федя? Так сложно, что ты даже не хочешь начинать? — без доли сарказма сказала она. Знаете, я всё чаще задумываюсь о том, кто из нас двоих социопат.
— Нет, я не понимаю вашу письменность, и ты это знаешь.
— А, хоrошо. Тогда пrиходи ко мне, когда научишься гrамоте.
Наверное, что-то в моём взгляде показалось Аркаше настолько ужасающим, что она сглотнула и нервно посмеялась:
— Ох, точно, ты же совсем не понимаешь шутки, ха-ха! Как же я забыла, — шлёпнула она себя по лбу. Я смотрел за этим цирком молча. Проворачивая в голове миллионы вариантов, как можно убить Аркашу прямо сейчас при помощи гравиконтроля. И, на самом деле, я бы действительно её убил бы, но помню одну вещь. Прикончить члена собственной группы куда хуже простого убийства, и что-то мне подсказывает, что свалить вину на кого-то другого у меня может не получиться. В конце концов, куча людей видела меня рядом с Аркашей в последнее время.
Что-то меня унесло. Убивать людей неправильно, это нужно помнить.
— Хоrошо, давай зачитаю, — Аркаша взяла пергамент в руки. — Начнём мы с сотни отжиманий, сотни пrиседаний, сотни скrучиваний, а закончим десятикилометrовым бегом.
— Ты хочешь сказать, я не смог бы до этого додуматься сам?
— Но зачем? — невинно моргала пиратка глазками. — Если тrенеr сделает всё за тебя, зачем напrягаться?
Когда мы вернёмся в город, я выкину её из команды и убью.
***
Следующая неделя была проведена в интенсивных тренировках. На самом деле, заниматься упражнениями под надзором Аркаши… Было не так уж и плохо. Если сначала её отношения было наплевательским, то уже на второй день она стала проявлять куда большее участие. Она давала мне нужные советы по поводу того, как ставить тело, как контролировать дыхание, какие упражнения воздействуют на какую группу мышц и зачем мне их стоит делать. Не подумайте неправильно, я всё ещё таил огромную обиду, но сейчас её существование стало хотя бы терпимым.
— Упrажнениями с собственным весом ловкость не поднять, — сказала она, подводя меня к заячьим лугам. Мелкие зверьки снова восстановили популяцию и разгуливали по свежей травке. Здесь по-привычному пахло цветами, хотя осенняя температура уже не была такой комфортной. — Давай поохотимся.
— Как хочешь, — пожал я плечами и снял копьё с ремня, который мне сделала Аркаша. Он выглядел действительно круто, пусть и не сочетался с моей черной толстовкой.
— Попrобуй метнуть его.
Я выбрал целью ближайшего кролика и замахнулся. Оружие не долетело метр до зверька. Тот потешно взвизгнул и скрылся в норке.
— Не так уж и плохо, — приставила ладонь к глазам девушка. — Но ты непrавильно бrосаешь — только rукой. Надо использовать всё тело.
Звучит как-то клишированно. Но если это такое клише, почему я этого не знаю? Аркаша взяла моё копьё:
— Смотrи, — напряглась, слегка повернула корпус в сторону, выставила левую руку перед собой, после чего запустила копьё в воздух. Оно вонзилось в землю за кроликом, перелетев несколько метров. — Ну, смысл ты понял.
— Спасибо, я постараюсь, чтобы каждый мой бросок был таким же, как твой.
Какое-то время я просто тренировался в точности. Это было довольно скучное занятие, поскольку животные были крайне глупы, и мозгов у них хватало лишь прыгать в норку, чтобы снова из неё вылезти через несколько минут. Ощущалось это, как какая-то компьютерная игра, которая даёт тебе бесконечное количество жизней.
— Как же так выходит, что во всех группах ты умираешь последней, а, Аркаша? — чтобы разбавить скуку, я решил завязать разговор.
Аркаша сидела на холме и следила за моими потугами, иногда комментируя технику. После моих слов, она задумалась:
— Я не думаю, что у этого есть какая-то пrичина… Пrосто везёт, я так думаю.
Хех, а, как по мне, ей неплохо помогает то, что в любой сложной ситуации она начинает сваливать в первых рядах.
— И что, совсем ничего не чувствуешь, когда умирают люди, с которыми делишь кров и еду?
Я снова совершил бросок. Копьё просвистело в воздухе и приземлилось аккурат в тушку кролика. Тот даже не успел дернуться.
— Хоrоший бrосок, — кивнула девушка и замолчала. Лишь когда я отнёс трупик к остальным, она продолжила. — На самом деле, пrивыкаешь. Только в пеrвые rазы думаешь — «почему они, а не я?». И как-то… Одиноко становится.