Катя была врождённым интуитивным диагностом (бабушка говорила, что это, наверное, из-за того, как мама Андрея переживала о своём и дочкином здоровье во время беременности - никто с этим утверждением не спорил, ибо механизмы возникновения каких-либо талантов в человеке до сих пор не известны, и, за исключением генетического фактора, плохо поддаются научному анализу). Но талант - талантом, а вот талант, подкреплённый глубокими знаниями предмета – это уже серьёзно, это профессия, призвание. Может быть, даже гениальность в определённой области.
Именно такой подход к собственным способностям в Катерине воспитывали родители, позже она не раз убеждалась в правильности такой позиции. И усердно училась, совершенствовала и приумножала собственные знания. В четырнадцать лет Катя поставила перед родственниками вопрос о досрочной (экстерном) сдаче школьных экзаменов на Тринадцатый Класс Работоспособности и поступлении в Медицинскую академию. В семье подобную торопливость не одобряли. Было хорошо известно, что получается из подобных экспериментов по сдаче экстерном школьной программы или вообще домашнего обучения – талантливый ребёнок, опережающий сверстников в знаниях, во-первых, лишался нормального взросления среди ровесников, а во-вторых, как следствие, зачастую превращался в асоциального инфантильного взрослого, не обладающего никакими навыками для нормальной личной и общественной жизни, и оттого - одинокого и несчастного. Поэтому относительно Катиного желания поскорее начать профессиональное обучение и распрощаться с постылой школой, был достигнут компромисс: Катя сдаёт экзамены по профильным для академии предметам, зачисляется на индивидуальный график заочного обучения, одновременно продолжая учиться в школе. И после окончания школы принимается сразу на седьмой семестр. Ректор Медицинской академии, однокурсник дедушки и глава семьи Ильиновых, смог претворить это решение в жизнь, несмотря на отчаянное противодействие со стороны Департамента Профессионального Обучения. На счастье, в данном Департаменте тоже работали представители семей, и сумели спустить внештатную ситуацию на тормозах. Так что сейчас Катерина была не только школьницей выпускного класса, но и почти студенткой-третьекурсницей. В остальном Катя росла вполне обычным ребёнком – и шаловливой, и непоседливой, и болтливой, как все нормальные дети. Но вот этот внутренний стержень, который даёт осознание своего призвания, делал Катерину как будто взрослее и ответственнее, чем её сверстники. Андрей даже немного ей завидовал – как, наверное, здорово с самого детства точно знать чего хочешь от жизни, и в чём жизни этой полезным можешь быть. Сам Андрей ничем подобным похвастаться не мог, жил – как живётся, вроде и не бездельничал, но никакой ощутимой пользы от своего существования не видел.
Андрей нервно прохаживался по блоку двенадцать. Вышел в коридор, подошёл к лестнице, заглянул вниз. «Нужно всё-таки спуститься и её встретить, мало ли что, вдруг она на лифте ехать решит – Андрей от этой мысли облился холодным потом – Да ну нет, ерунда. У неё здесь часто пациенты, она про лифт знает. И я ей говорил, и Сашка много раз. Система безопасности на помощнике у неё тоже включена всё время, я пару месяцев назад обновления ставил».
(А было это так: «Да вы совсем с ума посходили! – кричала Катерина, - вы мне три независимые защиты на помощник влепили! Одну ты, Саша, и это я тебя просила, вторую втихаря поставил, я думаю, Андрей, а третью, судя по её злобности и подозрительности, папа выпросил у Лиса, и предназначалась она для охраны бараков тюремного типа! И ни одну блокировку защиты я не могу снять самостоятельно! Я к больному только приближаюсь, а мой помощник ему уже руки выламывает и в узел закручивает! Это какой-то кошмар! У меня только-только начала складываться репутация хорошего врача, пусть и в Западном регионе, но не важно! – Катерина смерила домашних негодующим взглядом, и добавила чуть спокойнее и тише: - и это я ещё молчу о том, как мне такая ваша забота мешает в личной жизни!». «Какой личной жизни, Катенька? – удивился папа – ты же ещё совсем маленькая!». «Папа! Может это для тебя конечно и новость, но мне скоро будет восемнадцать!». «Вот будет восемнадцать – тогда и поговорим, – практически хором сказали Андрей и Саша, - а пока будь добра посылать вызов кому-нибудь из нас, ничего твоим пациентам из Западного региона не сделается, они, поверь, и не такое видали!» – добавил Сашка. А Андрей предложил, чтобы Катя, если уж у неё обнаружилась некая загадочная «личная жизнь», идя на свидание, посылала вызов кому-нибудь из женщин, например Марине, дабы не портить эту самую личную жизнь истинно братским, вроде: «Катька, кто этот козёл? Ты что, получше себе не могла никого найти?». На том и порешили.)