Выбрать главу

В первом своем ответе, также в форме эклоги, Титир (Данте) удивляется, что Мопсу (Джованни дель Вирджилио) «любо под Этною жить на скудных скалах циклопов» (т. е. в Болонье, где распространилось влияние анжуйских королей Неаполя и папской курии). Эклоги Данте и его корреспондента не только подражание буколическому жанру древних, — они содержат политические высказывания о современности. Реалистическая живопись сочетается в них с виртуозной стилизацией, за первым смыслом часто скрывается многосмыслие (что не было свойственно античным поэтам). В этом — своеобразие латинской поэзии предгуманизма, достигшей, особенно в эклогах Данте, мастерства, которому могли бы позавидовать поэты эпохи Возрождения.

Летом 1321 г. Данте как посол правителя Равенны отправился в Венецию для заключения мира с республикой Святого Марка. Возвращаясь назад дорогой между берегами Адрии и болотами По, Данте заболел, вероятно малярией, как в 1300 г. его первый друг Гвидо Кавальканти. Он умер в ночь с 13 на 14 сентября 1321 г. По обычаю города Гвидо да Полента произнес речь, восхваляя заслуги великого поэта и гуманиста. Он приказал положить тело поэта в греческий мраморный саркофаг романо-византийской эпохи (каменная арка, о которой говорит Боккаччо). Чело поэта было увенчано лавровым венком, которого он не получил при жизни. Саркофаг был прислонен к стене церкви Сан Пьер Маджоре, названной впоследствии церковью Святого Франциска. В 90-х гг. XV в. венецианский правитель Равенны Бернардо Бембо пригласил знаменитого архитектора Пьетро Ломбардо, который построил ренессансный мавзолей над саркофагом Данте. Он возвышается и поныне. Эпитафия на гробнице Данте, приписываемая Бернардо Каначчи, а иногда без достаточного основания самому Данте, написана латынью средневековой, а не предвозрожденческой, на которой писали великий флорентийский поэт Джованни дель Вирджилио и Альбертино Муссато. Среди первых гуманистов Италии распространена была эпитафия Данте, сочиненная Джованни дель Вирджилио, в которой прославлялся великий поэт, искушенный во всех доктринах, познавший земную мудрость и благосклонность муз. Равенна даже после объединения Италии в XIX в. не согласилась вернуть прах великого поэта его родному городу.

Покинув не по своей воле Флоренцию, Данте из тосканского поэта и муниципального политика стал политическим деятелем Италии, отцом ее литературного языка, поэтом не только итальянским, но и европейским, одним из гениев, принадлежащих всему человечеству. Флорентийские Черные, изгнав Данте с позором из родного города, как бы предопределили его тяжкий путь восхождения к мировой славе. Кровавые мелочные распри Черных и Белых гвельфов заставили Данте отвернуться с гордым презрением и от друзей и от врагов, чтобы с высоты духовной независимости, приобретенной ценой изгнания, бедности, унижений, переступить зыбкие границы городских коммун и феодальных королевств, осудить власть тиранов и олигархий, проклясть в век зарождения капитализма стяжательство и земельную собственность, утвердить царство справедливости среди беззакония, предвозвещая единое светское мировое государство, которое обеспечит вечный мир на земле.

НОВАЯ ЖИЗНЬ

I. В этом разделе книги моей памяти[3], до которого лишь немногое заслуживает быть прочитанным, находится рубрика, гласящая: «Incipit vita nova»[4]. Под этой рубрикой я нахожу слова, которые я намерен воспроизвести в этой малой книге, и если не все, то по крайней мере их сущность.

II. Девятый раз после того, как я родился, небо света приближалось к исходной точке в собственном своем круговращении[5], когда перед моими очами появилась впервые исполненная славы дама, царящая в моих помыслах, которую многие — не зная, как ее зовут, — именовали Беатриче[6]. В этой жизни она пребывала уже столько времени, что звездное небо передвинулось к восточным пределам на двенадцатую часть одного градуса[7]. Так предстала она предо мною почти в начале своего девятого года, я уже увидел ее почти в конце моего девятого. Появилась облаченная в благороднейший кроваво-красный цвет, скромный и благопристойный, украшенная и опоясанная так, как подобало юному ее возрасту. В это мгновение — говорю поистине — дух жизни[8], обитающий в самой сокровенной глубине сердца, затрепетал столь сильно, что ужасающе проявлялся в малейшем биении. И, дрожа, он произнес следующие слова: «Ессе deus fortior me, qui veniens dominabitur mihi»[9]. В это мгновение дух моей души[10], обитающий в высокой горнице, куда все духи чувств несут свои впечатления, восхитился и, обратясь главным образом к духам зрения, промолвил следующие слова: «Apparuit iam beatitudo vestra»[11]. В это мгновение природный дух[12], живущий в той области, где совершается наше питание, зарыдал и, плача, вымолвил следующие слова: «Heu miser, quia frequenter impeditus ero deinceps»[13]. Я говорю, что с этого времени Амор[14] стал владычествовать над моею душой, которая вскоре вполне ему подчинилась. И тогда он осмелел и такую приобрел власть надо мной благодаря силе моего воображения, что я должен был исполнять все его пожелания. Часто он приказывал мне отправляться на поиски этого юного ангела; и в отроческие годы я уходил, чтобы лицезреть ее. И я видел ее, столь благородную и достойную хвалы во всех ее делах, что, конечно, о ней можно было бы сказать словами поэта Гомера: «Она казалась дочерью не смертного, но Бога»[15]. И хотя образ ее, пребывавший со мной неизменно, придавал смелости Амору, который господствовал надо мною, все же она отличалась такой благороднейшей добродетелью, что никогда не пожелала, чтобы Амор управлял мною без верного совета разума, в тех случаях, когда совету этому было полезно внимать. И так как рассказ о чувствах и поступках столь юных лет может некоторым показаться баснословным, я удаляюсь от этого предмета, оставив в стороне многое, что можно было извлечь из книги, откуда я заимствовал то, о чем повествую, и обращусь к словам, записанным в моей памяти под более важными главами.

вернуться

3

В этом разделе книги моей памяти... — Метафора «книга» была чрезвычайно распространена у писателей поздней Античности и Высокого Средневековья: книга сердца, книга разума, книга памяти, книга опыта. Сравнения памяти с книгой или с тетрадью записей рассеяны по всей «Божественной Комедии» (см. «Рай» XII, 121; XVII, 37).

вернуться

4

Начинается новая жизнь (лат.) Эту надпись Данте сравнивает с заглавием алого цвета (рубрикой) в античных и средневековых рукописях. Поэт поздней Античности Пруденций (ок. 400 г. н. э.) в поэме «Перистефанон» сравнивал раны на теле Святого Евлампия с пурпурными надписями в рукописи. Эпитет «новый» Данте мог найти в Библии, например в Книге пророка Исайи: «Вот, Я делаю новое» (43, 19); в Откровении Иоанна: «И увидел я новое небо и новую землю» (21, 1); в Послании к римлянам: «И нам ходить в обновленной жизни» (6, 4). В литературном смысле слова «новый», «новшества» употреблялись у трубадуров Прованса: «Ab пои cor et ab пои talen, Ab пои saber et ab пои sen, Et ab пои belh captenemen Vuelh un bon пои vers comensar» — «С новым сердцем, силою нового дара, с новым знанием и с новою мудростью, с новым, прекрасным заглавием я хочу начать новые, хорошо сделанные стихи» (Mahl С. A. F. Die Werke der Troubadours. Berlin, 1846. Bd 1. S. 67). «Ab noels digz de nova maestria» — «Новые сказки нового мастерства (Coulet J. Le Troubadour Guilhem Montanhago. Toulouse, 1898. P. 111). У Данте этот эпитет имеет больше значений и оттенков смысла, чем у трубадуров. «Новый» — не только юный, обновленный, но также небывалый, чудесный, преображенный, обновляющий. Ср. в «Пире» (III, 8): «...красота эта способна обновлять природу тех, кто ею любуется, ибо она чудодейственна».

вернуться

5

Девятый раз после того, как я родился, небо света приближалось к исходной точке в собственном своем круговращении... — О значении числа «девять» для Данте см. главу XXIX. Небо Солнца для древних имело два движения: одно — собственное, присущее этому небу, другое же — сообщенное ему девятой сферой, т. е. Перводвигателем, называемым также Кристальным небом. Кристальное небо имело свое собственное единственное круговое движение — от востока к западу вокруг небесных полюсов, — совершающееся в течение одного звездного дня, т. е. приблизительно в 23 часа и 56 минут, или 23 и 14/15 часа, сообразно со словами самого Данте («Пир» II, 3). Но небо Солнца, кроме этого движения, ему сообщенного, имеет и свое собственное движение, а именно круговое — от запада к востоку, вокруг двух неподвижных полюсов Перводвигателя... Собственное движение неба Солнца противоположно Перводвигателю: «...небо Солнца вращается с запада на восток, не прямо (dirittamente. — И. Г.-К.) против суточного движения, то есть смены дня и ночи, но наклонно (tortamente. — И. Г.-К.)...» («Пир» III, 5). Данте говорит, что первая его встреча с Беатриче произошла в апреле или мае 1274 г. (Данте родился во второй половине мая 1265 г.).

вернуться

6

...Не зная, как ее зовут, — именовали Беатриче. — Беатриче означает «дарующая блаженство». Смысл: «Люди, еще до того, как узнавали ее имя, при первом же взгляде на нее говорили: «Это Беатриче», т. е.: «Вот дарующая блаженство».

вернуться

7

...На двенадцатую часть одного градуса. — В «Пире» (II, 5) читаем: «...третье [движение], соответствующее движению данного неба, которое следует за движением звездной сферы с запада на восток на один градус за сто лет». Следовательно, Беатриче было в это время восемь лет и четыре месяца (1/12 градуса).

вернуться

8

Дух жизни... — По учению средневековой философии, в человеке находятся три «духа», или три силы (spiriti, vires), а именно: природный дух, дух жизни и дух душевный (naturalis, vitalis, animalis). Сила жизни, дух жизни (vis vitalis) обретается в сердце — «Spiritus vitalis a corde oritur» (дух жизни движется от сердца), — писал Альберт Великий.

вернуться

9

Вот пришел бог сильнее меня, дабы повелевать мною (лат.).

вернуться

10

...Дух моей души... — Высший дух средневековой психологии. Сила души находится в мозгу, писал Викторинец (XII в.), и оттуда приводит в движение пять чувств; этот дух повелевает голосу звучать, членам тела — двигаться.

вернуться

11

Ныне явлено блаженство ваше (лат.). — В средневековой эстетике начиная с Августина главная роль в эстетическом восприятии отводилась глазам.

вернуться

12

...Природный дух... — Низшая жизненная сила; в средневековой медицине его местопребыванием считалась печень, где образуются кровь и питательные соки.

вернуться

13

О, я несчастный, ибо отныне часто буду встречать препятствия (лат.) Возвышенная любовь поэта станет препятствием для развития физических жизненных сил и угрожает его здоровью.

вернуться

14

Амор. — Переводчики и комментатор предпочли эту форму имени Бога любви, восходящую к итальянской Amore, а не французскую, связанную с образом мальчика Амура с луком. В представлении итальянских поэтов XIII в. Амор — молодой сеньор, владыка царства куртуазии, с прекрасными светскими манерами.

вернуться

15

...О ней можно было бы сказать словами поэта Гомера: «Она казалась дочерью не смертного, но Бога». — Эту цитату Данте взял из латинского перевода «Никомаховой этики» Аристотеля (VII).