Выбрать главу

III. Когда миновало столько времени, что исполнилось ровно девять лет после упомянутого явления Благороднейшей[16], в последний из этих двух дней случилось, что чудотворная госпожа предстала предо мной облаченная в одежды ослепительно белого цвета[17] среди двух дам, старших ее годами. Проходя, она обратила очи в ту сторону, где я пребывал в смущении, и по своей несказанной куртуазности, которая ныне награждена в великом веке[18], она столь доброжелательно приветствовала меня, что мне казалось — я вижу все грани блаженства. Час, когда я услышал ее сладостное приветствие, был точно девятым этого дня. И так как впервые слова ее прозвучали, чтобы достигнуть моих ушей, я преисполнился такой радости, что, как опьяненный, удалился от людей; уединясь в одной из моих комнат, я предался мыслям о куртуазнейшей госпоже. Когда я думал о ней, меня объял сладостный сон, в котором мне явилось чудесное видение[19]. Мне казалось, что в комнате моей я вижу облако цвета огня[20] и в нем различаю обличье некого повелителя, устрашающего взоры тех, кто на него смотрит. Но такой, каким он был, повелитель излучал великую радость, вызывавшую восхищение. Он говорил о многом, но мне понятны были лишь некоторые слова; среди них я разобрал следующие: «Ecce dominus tuus»[21]. В его объятиях, казалось мне, я видел даму, которая спала нагая, лишь слегка повитая кроваво-красным покрывалом. Взглянув пристально, я в ней узнал госпожу спасительного приветствия, соизволившую приветствовать меня днем. И в одной из рук своих, казалось мне, Амор держал нечто объятое пламенем, и мне казалось, что он произнес следующие слова: «Vide cor tuum»[22]. Оставаясь недолго, он, казалось мне, разбудил спящую и прилагал все силы свои, дабы она ела то, что пылало в его руке; и она вкушала боязливо. После этого, пробыв недолго со мной, радость Амора претворилась в горькие рыдания; рыдая, он заключил в свои объятия госпожу и с нею — чудилось мне — стал возноситься на небо[23]. Я почувствовал внезапно такую боль, что слабый мой сон прервался и я проснулся. Тогда я начал размышлять о виденном и установил, что час, когда это видение мне предстало, был четвертым часом ночи: отсюда ясно, что он был первым из последних девяти ночных часов[24]. Я размышлял над тем, чту мне явилось, и наконец решился поведать об этом многим из числа тех, кто были в это время известными слагателями стихов[25]. И так как я сам испробовал свои силы в искусстве складывать рифмованные строки, я решился сочинить сонет, в котором приветствовал бы всех верных Амору, прося их высказать то, что думают они о моем видении. И я написал им о сне. Тогда я приступил к сонету, начинающемуся: «Влюбленным душам...»[26]

Влюбленным душам посвящу сказанье, Дабы достойный получить ответ. В Аморе, господине их, — привет! — 4 Всем благородным душам шлю посланье. На небе звезд не меркнуло сиянье, И не коснулась ночь предельных мет — Амор явился. Не забыть мне, нет, 8 Тот страх и трепет, то очарованье!
вернуться

16

...Исполнилось ровно десять лет после упомянутого явления благороднейшей... — Благородство в понятии Данте (см. IV трактат «Пира») — свойство возвышенного духа. Оно не зависит от древности рода и богатства.

вернуться

17

...Облаченная в одежды ослепительно белого цвета... — Беатриче является впервые на девятом году своей жизни, в платье кроваво-красного цвета, цвета Амора. Восемнадцати лет она облачена в белые одежды, означающие непорочность. В «Чистилище» (XXX, 31—35) Беатриче предстает снова в одеждах цвета пламени.

вернуться

18

...Ныне награждена в великом веке... — Т. е. в вечной жизни на небесах.

вернуться

19

...Чудесное видение. — Начинаются необычные явления прекрасной дамы поэту — наяву и во сне.

вернуться

20

...Облако цвета огня... — Цвет Амора.

вернуться

21

Я твой повелитель (лат.).

вернуться

22

Взгляни на сердце твое (лат.).

вернуться

23

...Стал возноситься на небо. — Уже в первом сонете Данте предчувствует скорую смерть Беатриче.

вернуться

24

...Он был первым из последних девяти ночных часов. — Данте прибегает к натяжкам для того, чтобы получить желанное, многозначащее число «девять», сопровождающее несравненную. Эти натяжки показывают, что Беатриче существовала в действительности, а не была только символом (ср. XXIX, примеч. 1).

вернуться

25

...Из числа тех, кто были в это время известными слагателями стихов. — В оригинале famosi trovatori. — Данте еще не называет итальянских сочинителей стихов «поэтами» (только латинских и греческих), но «слагателями рифм» (rimatori, dicitori per rima). Ср.: XXV.

вернуться

26

...«Влюбленным душам...» — Так начинается 1-й сонет «Новой Жизни», написанный по схеме рифм: abba — abba cdc — cdc. Система четверостишия abab, свойственная сицилийцам, у Данте и Гвидо Кавальканти встречается редко.