Пришли и представители французского клана, юноши и девушки, попавшие сюда год назад, и за это время из вчерашних школьников ставшие достойными мужами и честными женами. В свое время я с превеликим удивлением узнал, что у них там, в буржуазной Франции двадцать первого века, Первое Мая – совершенно официально праздник Труда и нерабочий день. Сюда привели даже пленных итальянцев, но далеко не всех. Из восемнадцати здоровых (двадцать избежали ранений, один застрелен, один списан в монахи) присутствовало только шестеро, одетых в свои белые парадные форменки. Они были немного смурные и настороженно озирались по сторонам, видимо не понимая – зачем они нужны в этом месте.
Последними, вместе со своими женами, пришли младшие и старшие вожди, сержант Седов, Александр Шмидт, и с ними – давешний поп отец Бонифаций. Когда-то, в самом начале, я спросил у Сергея Петровича, зачем тот нужен здесь – и получил ответ, что в племени Огня этот человек разом заменяет весь идеологический отдел ЦК ВКП(б). Мол, коммунизм и христианство в своей основе имеют общую этическую базу, и товарищу Марксу пришлось браться за свой эпический труд, потому что тамошние священники зажрались, позабыли, для чего они нужны, и перестали ловить мышей. А отец Бонифаций – как раз из тех времен, когда священники еще помнят, что они поставлены опекать души, а не только собирать требы. А еще он сказал, что я еще зажратых коммунистических бонз не видел – мол, пришлось такое счастье на его молодость. Все обгадили, развалили безо всякой войны, а потом одна половина так ничего и не поняла, а вторая тут же записалась в буржуи. Вот оно – то, от чего бежали сюда наши вожди строить свой социализм в Каменном веке. А я-то и не знал. Теперь понятно, почему на Голубенко, пока тот был жив, они смотрели как на человекообразную тлю. Лозунги-то хлопчик говорил правильные, и даже с перегибами, однако жил при этом совсем не по правде.
А тем временем отец Бонифаций вышел на середину площадки и развернулся лицом точно на запад, к заходящему Солнцу, нижний край которого уже коснулся верхушек деревьев.
– О Великий Дух! – торжественно произнес он глубоким вибрирующим голосом, так что у меня на голове зашевелились волосы. – Творец Всего Сущего! Ты видеть этот молодой народ. Не ведая стыда и греха, он вкусить плодов не только с древа познаний, но и древа добро и зло. Его вожди учить свой народ не только как укрыть свое тело и наполнить брюхо – они вкладывать в него душу и учить истине, что нет ни русского, ни француза, ни думнония, ни аквитана, ни римлянина, а есть твой дети, послушный и не очень. Теперь мы единый народ. Мы благодарить тебя за то, что ты благословить наши труды, о Великий Дух, плоды полей и зверя в лесу, благословить чрева наших жен и разум их детей. Твой старший сын-Солнце славно потрудиться этот лето и хорошо помочь твои дети, теперь ему пора отдохнуть, а нас впереди ждать суровый зима. Знай, Великий Дух, мы справиться с трудность и помнить о тебе, пока тепло весна не вернуться к нам вновь. А сейчас в честь тебя и твой сын Солнце мы зажигать большой огонь, который будет согревать наше жилище в холода и рассеивать мрак. Аминь!
Пока товарищ Бонифаций говорил, солнце быстро уходило за горизонт. И вот уже только самый его краешек высовывается из-за вершин деревьев… Я, честно сказать, заслушался торжественными речами и не видел того момента, когда девушкам раздали факелы. И когда солнце совершенно скрылось из вида и небо стало быстро темнеть, они хороводом пошли по кругу, со всех сторон поджигая костер. Минута-другая – и пробивающиеся снизу язычки огня слились в сплошную стену пламени; гудящим столбом оно взметнулось к темнеющим небесам. И вместе с ним к небесам полетели звуки незнакомой мне мелодии, торжественной и величественной[9]. Я, конечно, уже знаю, что вожди привезли из своего двадцать первого века музыкальную технику, по сравнению с которой обыкновенный патефон выглядит как телега рядом с грузовиком ЗИС-5. Этот небольшой ящик и репродукторы с легкостью заменяет целый симфонический оркестр – были бы соответствующие записи.
Пока играла мелодия, товарищ Бонифаций ушел и затерялся среди вождей, а его место занял товарищ Грубин – он же Сергей Петрович, он же Великий шаман Петрович. К моему удивлению, появление попа в племени не аннулировало шаманский титул, а сдвинуло его на учительско-научную стезю.
– Товарищи, – сказал он, – сегодня мы принимаем в полноправные и действительные члены племени Огня, в клан Прогрессоров, прошедших испытательный срок доктора Блохина Сергея Александровича, сержанта Седова Ивана Федоровича, а также действительного рядового Шмидта Александра Ивановича, а действительный рядовой Джонни Гудвин включается в клан «французы». Также выдержавшие искупительные испытания и уверовавшие в Великого Духа старший центурион Гай Юний Брут, младший центурион Луций Фостус, младший центурион Авл Лаберий, младший центурион Луций Сабин, деканы Марк Септимус, Тит Октавий, Луций Порций, Гай Галерий, рядовые легионеры Децим Теренций, Гней Мелий, Квинт Акций и Нумерий Констанций… – прозвучало еще два десятка имен, которые я не запомнил, – образуют новый клан «римляне».
9
Это по указанию Сергея Петровича Сергей-младший включил гимн СССР-России – только музыка Александрова, без слов.