– О чем задумался? – обрывая его мысли, к экрану сунулся Знайка. Серега вздрогнул – отвлекся на своё, не слышал, как научник подошел. – Прикинул уже маршрут?
– Тем же путем пойдем, – решил Сергей. – Уж до западной транзитной точно.
– Кто-то говорил, что на десятом километре есть коридор к северу, по нему можно очень сильно путь сократить, – Илья ткнул пальцем в западную транзитную на экране. – Где-то там наклонная штольня на сорок восьмой, двадцать километров прямой дороги. И выходит близко к лестнице на наш. Спустимся – останется всего ничего. Зато новый путь разведаем…
– «Кто-то говорил…»? – усмехнулся Серега. – Так отмечать нужно, а не жадничать…
Знайка, поправив сползшие на переносицу очки, пожал плечами:
– Ну… тут сам знаешь, как бывает. Может, и не хотели раскрывать, чтоб быстрее в дебри выходить, да проболтались…
– Ладно. Там решим, – буркнул Сергей. Да, бывало и такое. Некоторые командиры скрывали разведанные тропки, не сливая их в общую базу. Тот же Бетон, к примеру, которому командование не раз высказывало претензии. Нашел – сам же и пользуется… Это сильно тормозило освоение Джунглей – но ничего не поделаешь: между обоймами в подразделении всегда существовала конкуренция. Кто дальше уйдет да кто больше добудет…
А может, и впрямь попробовать?.. Заманчиво! Илья, срань такая, снова уколол его в уязвимое место – знал, что у друга эта черта присутствует, и сам был такой же. Научник, что с него взять. Любопытство, тяга к изучению окружающего мира у него в крови. Хотя… тут еще поспорить можно, у кого тяга сильнее. Однако Знайка всего лишь научник обоймы, а Сергей – командир. Люди на нем! И он же – Навигатор. А у любого Навигатора кровью вбита в мозг аксиома: возвращаться только знакомыми тропами. Закон охоты. Однако где-то глубоко, загнанный воспитанием, ответственностью и дисциплиной, сидел и в нем неуемный зуд исследователя. Пробиваясь иногда на поверхность, он мурашками топорщил волоски на коже, холодком отдавал в загривке, пробирая вдоль позвоночника до самых пяток. И он задавал вопросы. А что там, за углом?.. что в соседней галерее?.. что на десять, пятьдесят, сто горизонтов выше?.. Неужели все та же чернильная тьма, все те же Джунгли?.. И до жути хотелось заглянуть за угол, подняться еще на один горизонт, всмотреться во тьму… увидеть.
– Наставник что? Не советовался с ним?
– Нет. И не думаю, что твою идею одобрит, – принял наконец решение Сотников. – С добычей возвращаемся. Рисковать не будем.
Знайка пожал плечами, как бы говоря: одобрит, не одобрит – решение командиру принимать. Отошел.
Пока Серёга занимался маршрутом, ребята втащили добычу в коридор. Дотянув железную тушу до половины, подцепили тросом, дернули – и, скрежеща стальными лапами по стенам и оставляя в бетоне глубокие борозды, выволокли в комнату. Теперь предстояла самая приятная часть охоты – дележ и распределение.
Дележ всегда осуществлялся предельно точно – когда-то давно Советом была разработана целая инструкция и с тех пор ее неукоснительно соблюдали. Распределение велось дифференцировано. К примеру, патроны к стрелковке. Если это ручное оружие – до восьмидесяти процентов добычи уходило обойме. Калибр повыше, тот же двенадцать и семь[28] – уже только пятьдесят. Четырнадцатый – лишь двадцать процентов. А уж тридцатый, пятьдесят седьмой или тот же РПГ – сдавался полностью. Чем крупнее калибр, тем больше полагалось сдавать в Арсенал для систем вооружения Периметров. Впрочем, по РПГ все же разрешались послабления – если есть необходимость, можно забирать взаимозачетом за мелкий калибр. Гранатомет в Джунглях ценился на вес золота, и порой один выстрел мог спасти жизнь всей обойме.
То же и с остальным. Зачем бойцу боевое шасси контрóллера? Незачем. Весь скелет сдавался в Мастерские. А туша кадавра? Тоже без надобности. В закрома ее, часть на Фермы, часть в Госпиталь. Электроника – пятьдесят на пятьдесят, однако при невозможности четкого деления большая часть на склады. ИРП[29], медицина, фильтры к респираторам и противогазам, броня, топливные элементы, комбезы и обувь с кадавров – да все! Деление трофеев четко регламентировалось. Это был Закон, нарушить который не мыслила ни одна обойма. Закон охоты. И знал его каждый боец.
Некоторые обоймы – например Бетона или братьев Гвоздилычей – тащили тушу до Дома и там уже в спокойной обстановке пилили. Так было с одной стороны легче – мощности Мастерской позволяли ошкурить контрóллера за считаные минуты – но с другой стороны не совсем удобно. Серёга предпочитал поступать по-своему: сразу разделить положенное меж бойцами, пополнив и снарягу, и боезапас. Получив свою долю, можешь сразу оценить, сколько и чего у тебя прибавилось, сколько в этом выходе использовать, а сколько отложить про запас. Планирование собственных ресурсов – дело чрезвычайно важное. А в условиях жесточайшей экономии, в которой существовала община, – тем более. К тому же иногда бывало так, что во время возвращения обойма могла потерять свой груз, нарвавшись на противника не по зубам. И тогда прощай, трофеи. Глупо же.
В этот раз получилось и впрямь богато – такая добыча случалась хорошо если раз в квартал. Почти тысяча патронов четырнадцатого в лентах; без малого восемь тысяч семь-шестьдесят два; десяток М433[30] от милкора[31] ; броневые плиты – и не мелочь, которую собирали с четырехсотых-пятисотых, а серьезные, от тридцати до пятидесяти миллиметров толщиной; двадцать штук РДГ[32]; топливный элемент повышенной емкости; приемопередатчик; лазерный сканер; допплеровский радар[33]; сканер плотности; медицинский комплекс с кучей самых разнообразных препаратов; из светотехники – три подствольных фонаря и мощный головной прожектор. Полный фарш, как говорил Самоделкин, старший инженер-оружейник Дома. И это не считая боевого шасси, металл которого уходил на разные нужды общины, не считая сервоприводов и механизмов, не считая проводки, не считая двух баллистических щитов толщиной в семьдесят миллиметров. Правда, человеку их поднять и тем более таскать невозможно – разве что Дровосеку – ну так они в обоймах почти не используются, на Периметры идут.
– Неплохо!.. – подытожил Хенкель, застегивая рюкзак. – Я бы даже сказал – изюмительно! Теперь бы пяток организмов завалить. У меня ботинки скоро каши запросят. Да и рационы к концу…
Сотников тоже был доволен. По стрелковке он ничего не поимел, калибр не его – но зато забрал пять выстрелов для подствольника. Тоже редкий боезапас – а необходим как воздух! И по броне хорошо сложилось: отхватил две нагрудные бронепанели. Сбагрить их Самоделкину, он их на пластины от КШР-1000 сменяет, новую броню запилит. Титановую! Серега давненько уже новую броньку планировал, два года по всей паутине части собирал. Словно пазл складывал. Теперь только две лицевые пластины четырехсотого для наплечников – и все, можно Михаилу Эдуардовичу нести.
– Да ладно тебе прибедняться! – заржал от своего баула Злодей. – Леха, не гони. У тебя человеко-часов сколько в закромах? Сходил бы за ботинками к интенданту!
– Закрома – они на то и закрома, – философски ответил Хенкель, покачивая головой. – Я свои часики найду куда потратить… А кадавра отстрелять – это надо в ближайшие планы наметить. Так что ли, командир?..
– Госпиталь на днях разнарядку прислал, – поддержал его Знайка. – Протезы просят. Руки-ноги в различном исполнении, печень, почки, сердце. По боезапасу у нас сейчас ровно, а вот с медициной и рационами скоро будет напряг. Добудем организмов – и рационов нормально поимеем, и с Госпиталя медициной дополнительно возьмем.
Серёга, подумав немного, кивнул. Почему нет? С кадавров боезапаса на порядок меньше – но ведь помимо стрелковки есть и другие необходимые вещи. Комбезы и обувь, пассивники, снаряга, рационы питания, дозиметры, фильтры… да те же протезы, которыми у многих киборгов заменены конечности или потроха. И даже оружие у них зачастую куда интереснее, чем у механизмов. К примеру, свой СКАР[34] Серега именно с кадавра когда-то и снял. Значит, на юг идти, нелюди в тех краях куда чаще встречаются.
– Ладно, решили, – подытожил он. – Возвращаемся домой, сутки на отдых – и за мясом.
– Все, братва, кончай базар, – ставя точку в дележе, тотчас же подключился Злодей, четко уловив настрой командира. – Отдыхаем, переснаряжаемся, выходим. Часовая готовность!