Данару перехитрил сам себя.
Женщина за это время неплохо изучила Саана, и знала ― он не сломается. Во всяком случае, не сломается так, как того хочет наследник. Слишком умен, слишком силен, слишком привязан к сестре. То, что задумал Данару, не превратит его в управляемого, запуганного ребенка, готового на все, чтобы подобное не повторилось. Скорее Саан просто сойдет с ума. И начнет убивать ― любого, до кого дотянется, любого, кого посчитает виновным.
Орин обхватила себя руками.
Безумцы ― опасны. Безумцы же с Даром ― опасны в сотню раз более. Просто потому, что невозможно понять, во что переродится сила, не сдерживаемая ни здравым смыслом, ни чувством самосохранения. А если учесть, что обладатель этого Дара ― одержимый местью Избранный Змеем...
О Великие! Стены подземного полигона, пусть даже самые крепкие, не смогут его удержать. Поместье превратится в могильник ― и какая разница, что сам Саан, скорее всего, не переживет такого выброса? Его обитателям уже будет все равно.
Надо что-то делать. Но что? Что они могут ― три женщины, запертые в своих покоях? Разве что попробовать убедить Данару ― но тот не откажется. Слишком одержим властью. Слишком давно грезит местом главы.
Поговорить с воинами, теми, кто остался? Нет. Просто не послушают ― никто из выживших не знал Избранного достаточно хорошо, никто не поймет. Да еще сейчас они злы на мальчишку, из-за которого погибло столько их товарищей.
Но самое главное, она, Орин, не знает их. Не знает, к кому можно обратиться хотя бы с минимальными шансами на успех, а к кому и подходить не стоит, чтобы ее тут же не выдали мужу. Впрочем, женщина пошла бы и на это ― если бы была точно уверена, что после предательства ее бросят в тот же подвал. Просто ради призрачной надежды, что присутствие еще кого-то удержит мальчика в здравом уме.
Но как бы глуп ни был Данару ― этой ошибки он не допустит.
А жаль.
Рядом дрожала и тихо всхлипывала Мира, вцепившись в госпожу, словно в спасательный круг. Ей тоже было страшно, пусть и по другим причинам.
― Госпожа... госпожа, так же нельзя... Саан... Шати... что нам делать?
Орин глубоко вздохнула, перебирая дрожащими пальцами волосы подруги. Бросила взгляд на мертвенно-бледную Ниори, судорожно сжимающую в ладонях свой амулет...
― Не волнуйтесь. ― голос ее не дрожал. ― Я что нибудь придумаю, обязательно. Все будет в порядке.
Да. В порядке.
Пусть в это верят.
А она, Орин... ей остается только молиться. О том, чтобы Саан оказался достаточно силен, и удержался на грани безумия. О том, чтобы господин Кайран, неведомо как узнав о происходящем, уже через час был бы за воротами. О том, чтобы Шати, вопреки всему, выжила.
Молиться ― и надеяться на чудо.
Глава сорок четвертая
Глава 44
Приходила в себя Ника с огромным трудом. Болела и кружилась голова, тошнота подкатывала к горлу, а слабость во всем теле не давала пошевелиться. Она что, снова перестаралась с тренировками? Да нет, не может быть! В последние несколько недель Ника была осторожна до паранойи ― мало ли что может взбрести в голову Данару, особенно после его заказа на яд. Беспомощной быть никак нельзя. Да и побег...
Побег?
Память вернулась рывком, заставив глухо застонать сквозь зубы. Неожиданное известие о приезде главы клана, паника наследника, практически заключение в лаборатории, учитель, горы и...
Шати! Где Шати?
Ника резко села, широко распахнув глаза, хотя в полной темноте помещения толку от этого не было совершенно. Голову тут же повело, к бригаде молотобойцев в черепе добавилась еще одна, а из носа потекла подозрительная струйка с мерзким металлическим запахом. Кровь? Плевать!
― Шати!
― Саан? ― раздалось рядом. ― Очнулся... я так рада...
Ника ощутила, как внутри разливается облегчение. Сестра рядом. И пусть ситуация хуже некуда, главное, они вместе. А значит ― справятся.
Обязательно.
― Не знаешь, где мы?
Несколько секунд молчания.
― В твоем подвале... кажется. Но... ― голос у Шати слабый и задыхающийся, и Ника невольно хмурится. С сестрой что-то случилось? Что наделал этот проклятый воин, взявший ее в заложники?
Свет! Где свет!
Шероховатый камень под ладонями знаком до мелочей ― похоже, беглецов в самом деле заперли на бывшем особом полигоне. Это и хорошо, и плохо. Хорошо тем, что она, Ника, знает здесь практически каждый сантиметр. Плохо тем, что не сбежишь. Полигон в самом деле строили и перестраивали профессионалы своего дела.
Ничего. Она что-нибудь придумает.
Вставать на ноги Ника не рискнула ― для этого слишком кружилась голова.Похоже, там, в горах, ее просто и незамысловато ударили по затылку, а потом лишь продлевали этот своеобразный наркоз. Только бы не было сотрясения мозга...