Яд, в конце концов, не смертелен.
Так что, провожая измученным взглядом закутанную в одеяния служанки Миру, Орин была почти счастлива.
***
Старик Ман тоже был если не счастлив, то весьма доволен.
Уходя в отставку, он думал, что это ― предел его мечтаний. Непыльная должность, дающая возможность заниматься любимым делом-увлечением, доверие молодого господина и еще несколько десятков лет спокойной жизни. Обладатели Дара, хоть и не бессмертны, стареют куда медленнее обычных людей, и чем сильнее Дар ― тем заметнее, так что главы кланов, перевалившие за сотню, не были редкостью. Впрочем, как не были редкостью те самые главы, не дожившие и до двадцати, но в этом случае умирали они от причин самых прозаических. Яд, заговор, кинжал в спину или стрела на поле боя ― что может быть естественнее? А не можешь удержать власть ― так не берись.
Ман, конечно, себя вровень с сильнейшими отпрысками тысячелетних родов не ставил, но не без оснований надеялся дотянуть до восьмидесяти. И пусть порой беспокоили старые раны, да и Дар подчинялся далеко не так, как прежде, но такие мелочи на продолжительность жизни не слишком влияли.
В тишине и покое прошло несколько лет.
Когда в поместье, за которым его поставили присматривать, появился наследник молодого господина, Ман только головой покачал. Благо, узнать о причинах приезда не составило труда ― наследник раз за разом разочаровывал отца, считая, что в этом мире все ему положено уже по праву рождения. Высокомерный дурак. На месте главы клана он бы такого сына не в горы ссылал, а удавил бы во сне шелковым шнурком и сказал, что так и было. Впрочем, господин Кайран всегда относился к своей семье излишне трепетно.
А ведь он, Ман, когда-то учил наследника владеть Даром. Не справился. Точнее, ученику не понравились, по его мнению, излишне жесткие методы учителя ― и он натравил на того многочисленную свиту. Слабую, зато хитрую и злобную.
Оправдываться тогда старик не стал, счел ниже своего достоинства, и просто подал в отставку. Не хочет учиться ― и не надо. Сам сто раз пожалеет, когда кинжал к горлу приставят. А желающих будет много...
Как этот мальчишка с таким характером умудрился дожить до двадцати двух, Ман не понимал ― благословением духов, не иначе. Или защитой отца, что куда более вероятно. Хорошо еще, что хоть жену подобрал себе не самую глупую ― впрочем, то, что она вышла замуж за это насекомое, заставляло в ее уме сомневаться.
Оказавшись в поместье, Данару тут же принялся наводить свои порядки, и, естественно, держать в качестве управляющего человека своего отца и не подумал. Совсем, правда, не выгнал, побоялся гнева Кайрана, но разжаловал в библиотекари. Ман и здесь не возражал ― зачем? Обязанностей меньше, покоя и возможностей заниматься любимой каллиграфией ― больше. А славы, уважения и почета он нахлебался еще когда служил деду этого... слизня. Нет уж, не надо.
Со временем в библиотеку заходили все реже ― мало кто из приближенных “господина Данару” хотел иметь что-то общее с воином его отца и деда. Разве что Орин иногда забегала развеять скуку, но ее он помнил еще мелкой четырнадцатилетней девчонкой, нацеленной взобраться как можно выше. Да и приличия не позволяли жене хозяина слишком часто покидать женское крыло.
Так что Ман, сам того не замечая, впал в спячку. Зарос паутиной, покрылся пылью и плесенью. Но совсем не замечал этого, пока в его библиотеку не вломился какой-то сопляк и с потрясающей наглостью спросил: “Дедушка, а вы научите меня читать? И писать тоже?”
И ведь научился же, сопливец мелкий! Не смотря на то, что Ман из чистой вредности завалил его всеми стилями каллиграфии сразу. Сопел, бросал злые взгляды, страдальчески морщился ― но не отступал. И это вызывало даже что-то вроде уважения.
Мальчишка оказался умным, целеустремленным и упорным. А еще он твердо знал, чего хочет, заботился о сестре и был готов на все ради близких. Гремучая смесь. И Ман порой просто проваливался в прошлое, вспоминая, как почти тридцать лет назад рядом с ним носился почти такой же мальчишка.
Только тогда мальчишку звали Кайран.
Так что когда в его библиотеку впервые за несколько месяцев постучалась Орин и изложила их сумасшедший план, он почти не колебался. Вляпавшегося не по своей воле сопляка надо было спасать. Сам он не справится. Даже не смотря на то, что ученик оказался куда умнее и дальновиднее, чем считал его учитель.
Но тем больше причин вмешаться ― Ман сам себе не простит, если столь многообещающий ребенок погибнет от топорной интриги Данару. Да что там, интригу такого уровня стоило разрушить просто из чувства прекрасного!