Меня не спрашивали об имени и называли просто Новичком. У остальных были самые обыкновенные имена, как, например, Дирк или Керри, или говорящие прозвища — типа Рыбный Воришка или Расквашенный Нос. Последняя была девчонкой и могла бы быть прелестным маленьким существом, попав в более благоприятные условия. Она была на год или два старше меня, прямодушная, с острым и живым умом. Она ввязалась в спор с двенадцатилетним мальчиком, совершенно не испугавшись его кулаков, и благодаря её острому язычку вскоре все над ним смеялись. Она приняла свою победу спокойно и заставила меня благоговеть перед её твердостью. Но синяки на её лице и тонких руках цвели всеми оттенками фиолетового, синего и желтого, а корочка запекшейся крови под левым ухом только немного не соответствовала её имени. Несмотря на это, Расквашенный Нос была веселой, и голос её был звонче голоса чаек, кружившихся над нами. Поздним вечером Керри, Расквашенный Нос и я сидели на каменистом берегу за станками для починки сетей, и Расквашенный Нос учила меня, как очищать камешки от крепко прилепившихся моллюсков. Она счищала их со знанием дела заостренной палочкой и показывала мне, как при помощи ногтя выгонять маленьких съедобных жильцов из их раковин, когда нас окликнула какая-то девочка.
Аккуратный синий плащ и добротные кожаные туфли отличали её от моих новых товарищей. Она не подошла, чтобы присоединиться к нашей охоте, а закричала:
— Молли, Молли, он ищет тебя повсюду! Пришел почти трезвый час назад, увидел, что ты ушла и огонь погас — и ну поносить тебя на чем свет стоит!
На лице Расквашенного Носа появилось отчаянное, упрямое выражение, смешанное со страхом.
— Беги, Киттни, и прихвати мою благодарность! Я не забуду тебя в следующий раз, когда с отливом появятся крабы.
Киттни наклонила голову, быстро повернулась и бросилась назад, туда, откуда пришла.
— У тебя неприятности? — спросил я, когда увидел, что Расквашенный Нос не спешит снова переворачивать камни в поисках моллюсков.
— Неприятности? — Она пренебрежительно фыркнула. — Это как посмотреть. Если отец сможет оставаться трезвым достаточно долго, чтобы найти меня, тогда, что ж, тогда у меня и правда могут быть неприятности. Но к вечеру он наверняка здорово напьется и не попадет в меня ничем из того, что будет швырять. Наверняка! — повторила она твердо, когда Керри открыл рот, чтобы возразить.
С этими словами она решительно повернулась к каменистому берегу и возобновила поиски.
Мы сидели над многоногим серым существом, которое нашли в лужице, оставленной приливом, когда хруст тяжелых сапог по заросшим водорослями камням заставил нас поднять голову. Керри с криком сорвался с места и побежал по берегу, не останавливаясь и не оглядываясь. Востронос и я отскочили назад. Щенок припал около меня на передние лапы, отважно оскалившись, его трусливый хвостик загнулся вниз и щекотал нежный животик. Или Молли Расквашенный Нос не обладала такой быстрой реакцией, или заранее смирилась с неизбежным. Долговязый мужчина ударил её в висок. Это был исхудалый костлявый человек с красным носом, а его мосластый кулак был похож на узел, но удар оказался достаточно сильным для того, чтобы Молли растянулась на земле. Осколки ракушек врезались в её обветренные колени, и когда она поползла вбок, чтобы избежать неуклюжего пинка, которым он собирался наградить её, я содрогнулся при виде соленого песка, забившего свежие царапины.
— Ах ты проклятая вероломная мускусная кошка! Разве я не говорил тебе, чтобы ты сидела дома и присматривала за обмакиванием? А ты торчишь на берегу и роешься в дерьме, сало же в горшке уже застыло. Они там в замке захотят ещё свечей сегодня ночью, и что я им продам?
— Те три дюжины, которые я сделала утром. Это было все, что ты мне оставил, ты, старый пьяница! — Молли вскочила на ноги и храбро встала перед ним, хотя глаза её были полны слез. — Что я должна была делать? Сжечь все дрова, чтобы держать сало мягким до тех пор, пока ты не притащишь наконец фитили? Чтобы тогда нам нечем было разогреть котел?
Человек покачнулся под очередным порывом ветра. До нас донесся его запах. Пот и пиво, сообщил мне Востронос. На мгновение пьяный, казалось, смутился, но затем боль в голове и переполненном пивом желудке снова ожесточила его. Он резко наклонился и схватил побелевшую ветку плавника.