- Там же свободные.
Гаор сел, подобрав под себя ноги. Уж о чём-чём, а о казармах он мог рассказать.
- В казарме нельзя. Выйдешь по увольнительной и гуляй, как хочешь, только патрулю не попадайся, - начал он.
- И сильно гулял?
- Ты что ж, солдатом был?
- Был, - кивнул Гаор. - А гулял по-всякому. Как с деньгами было. За увольнительную тоже заплатить надо.
Седой, улыбаясь, смотрел на них и слушал, не вмешиваясь. Камера жила своей жизнью, и всё это казалось Гаору уже привычным и даже не слишком отличалось от того, как он прожил большую часть своей жизни. Ну, мятые штаны и рубахи вместо формы, ну, небритые и лохматые, ну, в ошейниках, а так-то... бабы, жратва, выпивка, кто что когда видел и пробовал по этой части.
- И послаблений не было?
Гаор невольно помрачнел.
- Когда послабления... не к добру они. Перед Чёрным Ущельем нам тоже... строевой нет, начальство нас не трогало, девок, кто хотел, прямо в казарму приводили.
- Это почему? - спросил Чеграш.
- Смертники, - пожал плечами Гаор. - Оттуда живым мало кто возвращался, а со смертника какой спрос. Если я в Чёрное Ущелье назначен, мне "губа", ну гауптвахта, - пояснил он, заметив недоумение парней. Они снова не поняли, и он уточнил, - вроде тюрьмы для военных, но не надолго, а так, не больше месяца.
- Ага, понятно.
- Давай дальше, Рыжий.
- Ну вот, мне не то, что "губа", мне и трибунал не страшен. Всё равно уже. Дальше фронта не пошлют, меньше пули не дадут. Нас и не трогали.
Парни слушали, приоткрыв рты. Набралось ещё слушателей.
- А Ущелье это что?
- Это в горах, - Гаор стал помогать себе руками. - Ну, вот две как стены, а между ними дорога. И река. Они лезут, мы отбиваемся. Мы вверх сунемся, нас вниз скинут. Вот такой чехардой. То бомбёжка, то обстрел, то атака, - он невольно поёжился. - Мясорубка. Мы кадровые, аттестованные, ещё держались. А новобранцев привезут, за сутки состав уполовинится, а через неделю и сменять некого.
Он уже не следил за тем, понимают ли его, знают ли разницу между аттестованным рядовым и новобранцем, то, прежнее, всё сильнее овладевало им. О Чёрном Ущелье писать он не рискнул, взялся тогда за Малое Поле, посчитав менее опасным, хотя и там навидался и такого, и всякого. Но Чёрное Ущелье...
- А потом?
- А потом перемирие подписали и Ущелье отдали. Так на хрена нас там штабелями укладывали... - он выругался, обрывая рассказ.
Надзиратель уже колотил по решётке, скрипели колёсики тележки, и Слон строил четвёрки. Войны нет, надо жить. Ещё одно присловье с той поры.
А после обеда привели новеньких. Двоих постарше и парнишку вроде Мальца. Все прирождённые, чувствовали и вели себя уверенно. Войдя в камеру, что-то сказали. Гаор не понял, но догадался, что это и приветствие, и, похоже, вроде пароля, потому что откликнулись радушно, и Слон сразу определил их на места. Гаор понял, насколько его поведение отличалось от положенного, и задним числом снова подумал, как бы всё обернулось, если бы не Седой. Но... но похоже, у рабов свой не только Устав, но и язык. И Седой, кажется, его знает. Стоит поучиться.
Седой лежал, прикрыв глаза, а рядом сидел, будто охраняя его, Зима, и Гаор решил отложить вопрос с языком на потом. Успеется. Лишь бы Седого на торги не забрали, но говорили же, что торги только с утра.
- Рыжий, - позвал его сверху Чеграш, - играть будешь?
- Давай, - согласился Гаор.
- Тады лезь сюда.
Гаор перебрался на верхние нары и сел напротив Чеграша, подобрав под себя ноги, чтобы греть их своим телом. Ступни хоть совсем отошли, но здесь к врачу не попросишься, просьба может и боком выйти, слова санитара о печке, где лежат те, что ходить не могут, намертво отпечатались в памяти и пояснений не требовали, так что береги свое здоровье сам, больше оно никому не нужно.
- Давай.
- На обе и вперехлёст? - хитро предложил Чеграш.
- Давай на обе, - усмехнулся Гаор, - кон по десять.
Хоть не играл он давно, но был в себе уверен. Чеграш посмотрел на него с уважительным удивлением, и они начали.
Пять конов подряд Гаор выиграл.
- А ты чего хоть для затравки не проиграешь? - поинтересовался Чеграш, потирая отщёлканный лоб.
- Лоб берегу, - серьёзно ответил Гаор. - Ещё давай? Или хватит?
- Ща, смотри, Лыска покупают.
Гаор повернулся к решётке и стал со всеми смотреть.
Малец и ещё двое парней отвели к решётке одного из новеньких и теперь очень серьёзно спрашивали его о всяком разном. Тот, не в силах вырваться - с трёх сторон зажали, а с четвёртой решётка - отвечал. Вопросы были внешне простые, но Гаор чувствовал, что готовится какой-то подвох, и ждал. Пока Лысок - у него на подбородке густая длинная щетина сильно редела, образуя заметное голое пятно, след старого ожога - отвечал правильно.
- А Слона видел? - спросил нарочито глупым детским тоном Малец.
И все трое притихли в ожидании ответа.
Лысок оглядел их и покачал головой.
- Не приходилось.
- Ну, так посмотри!
Малец нырнул ему в ноги, Лысок покачнулся, теряя равновесие, и двое ловко схватили его за руки и за ноги, раскачали и бросили на дремавшего на нарах Слона.
Слон рявкнул нечто невразумительное и резко оттолкнул упавшее на него тело. Лысок отлетел к решётке, а трое шутников уже сидели на нарах, как ни в чём не бывало.
- Убью, дурни, - проворчал Слон, укладываясь на своё место.
Камера с удовольствием ржала над Лыском, который, нарочито охая и виртуозно ругаясь, ковылял к нарам. Шутников придержали, чтобы он смог отвесить каждому по подзатыльнику, и жизнь пошла своим чередом.
Отсмеявшись, Чеграш сказал Гаору.
- Эх, тебя мы не купили, но ты больно плох был, а теперя знаешь.
Гаор вытер тыльной стороной ладони выступившие от смеха слёзы и весело ответил.
- А я бы всё равно не купился.
- Это почему?
- А я слона раньше видел.
- Это когда? - удивился Чеграш. - Ты ж новик, ну новообращённый.
- А слон это зверь такой. Я его в зоопарке видел.
- Слон зве-ерь? - заинтересовался оказавшийся неподалёку Бурнаш, - это какой же он?
- Большой, - приступил к описанию Гаор, - сюда его завести... - он прикинул на глаз расстояние, - от нар до решётки встанет, но развернуться не сможет.
- Пойдёт, - кивнул Бурнаш, - давай дальше. А цвета он какого?
- И жрёт чего? - подхватил Чеграш.
Снизу уже лез Чалый, перелезали поближе и остальные.
- Он, - свёл брови, припоминая, Гаор, и странно, но это движение не отозвалось болью, значит, и вправду зажило, или мазь помогла. Мимоходом отметив это, он продолжил. - Серый, ест он траву, ветки, травоядный, не хищник.
- А шерсть какая?
- Меховой он?
- Нет, гладкий, кожа в морщинах. Уши большие, лопухами, и хобот...
- Чего?
- Хобот. Нос такой длинный, до земли.
Фыркавшие слушатели упоённо заржали.
- Эй, Слон! - не выдержал Бурнаш, - слыхал, у тебя нос до земли!
Тут только Гаор сообразил, что его всё-таки купили, и сейчас Слон рассчитается с ним за такую характеристику.
Под общий хохот, Слон стащил его с нар на пол.
- Так какой я, говоришь?
- Не ты, - защищался Гаор, - а зверь такой!
- Врёшь, таких зверей не бывает.
Гаор уже приготовился, что везение его кончилось, и его всё-таки несильно, но побьют, но тут смеявшийся со всеми Седой предложил.
- А ты нарисуй. Сможешь?
Предложение оказалось настолько неожиданным, что все замолчали.
- Как это? - не понял Гаор. - На чём?
- У крана стена холодная, - объяснил Седой, - подыши и нарисуй.
К стене отправились все вместе. В самом деле, холодная стена запотевала от дыхания, и проведённые пальцем линии хорошо различались. Гаор надышал пятно побольше и по возможности точно изобразил слона. Рисунок произвёл впечатление на всех, в том числе и на тёзку. Посыпались вопросы уже без подначек, из чистого интереса. Гаор рассказал, что слон из жарких стран, поэтому без меха, что сильный и добрый, людей не обижает, что хоботом может и брёвна таскать, и монетку с земли подобрать. А особенно всем понравился рассказ о том, как Слон расправляется с тиграми. Схватит поперёк туловища, поднимет, бросит о землю и затопчет. Тигра нарисовать Гаор не сумел и объяснил, что это как кошка, только очень большая, и что человека ему разорвать ничего не стоит. Поэтому на них и охотятся со слонами. Но тут спросили, как слоны попадают к людям. Пришлось рассказать вычитанное ещё в училищной библиотеке. Про охоту, цепи и приучение к работе. Сочувствие к слонам усилилось.