Опять тамбур, где он разделся, бросив одежду у стены в ряду таких же кучек.
— Заводи.
— Вперёд.
Гаор перешагнул порог и оказался в большом безоконном зале, наполненном людьми, голыми, в форме, штатском и белых халатах, тут же катались столики на колёсах с бумагами, раздавались какие-то звонки, мешались команды и разговоры. Конвейер работал на полную мощность.
— Встань сюда.
Это уже ему.
— Этих куда?
— Третья категория на утилизацию.
— Все четверо?
— Да, оформляй.
Утилизация? Кого-то… четверых на утилизацию. Третья категория, что это?
— Ну-ка, что тут у нас?
Молодой, видно только-только аттестовали, румяный гладко выбритый лейтенант с зелёными петлицами, посвистывая, оглядывает его.
— Обращённый?
— Да, — Гаор успел добавить, — господин, — до того как лейтенантский кулак коснулся его губ.
— Статья?
Его ответ вызвал уже знакомое удивление.
— Что-что? Эй, кто взял справочник?
— Возьми, зануда!
По воздуху перелетает и шлёпается прямо в руки лейтенанта пухлая затрёпанная книжка. Лейтенант быстро пролистывает её, находит нужное место и удивлённо свистит.
— Покажи клеймо.
Гаор осторожно одной рукой — оставив другую предусмотрительно за спиной, чтобы не схлопотать новой оплеухи — приподнял волосы надо лбом.
— Так я, значит, зануда?! А ну, вы, знатоки, кто из вас пять лучей видел?
Гаора сразу окружила целая толпа. Чужие руки крутили и ощупывали его. Зажав волосы надо лбом, ему смотрели клеймо. Дёргая, проверяли номер на ошейнике.
— И что здесь? — прозвучал начальственный голос.
Гаора сразу отпустили, и он невольно вместе с этими лейтенантами встал по стойке «смирно».
— Пять лучей, капитан.
— Вот как? Интересно.
Капитан был немолод и обстоятелен. Снова осмотр клейма и номера на ошейнике.
— Где его карта? А вы продолжайте, — толпа рассеялась. — Ну, давайте, лейтенант.
— По здоровью первая категория, капитан.
— Проверим.
Снова его ощупывают, трогают шрамы.
— Что это у тебя?
— Осколочное, господин.
— Воевал?
— Да, господин.
— В карте отмечено? Посмотрите, лейтенант.
— Так точно, капитан.
— Ну что ж, а это?
— Пулевое, господин.
Как бы не сбиться, не назвать капитана по-другому, как он понимает, другое обращение ему не положено, пока, во всяком случае, он угадывает.
— Все свои отметины знаешь, ну-ну. — Капитан отступил на шаг. — Упал, отжался. Десять раз.
Гаор молча качнулся вперёд, выполняя приказ. А здорово, что он успел разогреться в камере. И вчера, и сегодня. Как скажи, угадал.
— Хорошо, встань. Руки за голову. Полный оборот корпусом.
Проверяют суставы — сообразил Гаор. Ладно, как там говорил Чалый, могём? Могём.
— По часовой. Против. Достаточно. Десять приседаний.
И это не проблема. Всё это ещё по училищу знаем.
— Опусти руки. Вы правы, лейтенант, здесь первая.
— Капитан, — подошёл к ним ещё один лейтенант. — Заявка от «Фармахима». Им нужен материал. Десять штук.
— Ну, так отберите им по здоровью третью и четвёртую категорию.
— Они просят первую возрастную, а сейчас по здоровью это только третья.
— Нет, пусть берут что есть.
Капитан говорил, не глядя на подчинённого, разбирая какие-то другие бумаги. Гаор стоял, переводя дыхание и невольно слушая. Они говорили при нём как… как при дереве, вдруг сообразил он. Им всё равно, что он услышит и поймёт.
— Капитан, зачем им первая возрастная? — спросил лейтенант, когда второй отошёл выполнять приказание.
— Экономы, — хохотнул капитан, — хотят, чтобы материал ещё и работал. Вот пусть и платят за контингент первой категории по полной цене.
— Логично, — согласился лейтенант.
«Фармахим», материал… нет, не сейчас, он не может об этом сейчас…
— Так, возраст первая, здоровье первая, давайте смотреть использование. Образование?
Это опять ему.
— Общевойсковое училище, солдатское отделение, полный курс, господин.
— Звание на выпуске?
— Аттестованный рядовой, господин.
— При демобилизации?
— Старший сержант, господин.
Каких усилий стоит ему, называя своё звание, говорить «господин», а не звание спрашивающего?!
— Выше и не надо, на сержантах армия держится, — смеётся капитан. — Хотя бастарду выше и не подняться. Ну что ж… Награды… нет не нужно, можешь молчать. Машину водишь?
— Да, господин.
Опять подходит, уже третий.
— Капитан, а с этим-то что?
Что-то в интонации молоденького лейтенанта в щеголеватой, как у всякого недавно аттестованного, форме заставило Гаора осторожно скосить глаза в сторону жеста лейтенанта. И увидел в двух шагах от себя того, вчерашнего, с волной в квадрате. Бледное лицо сморщено в беззвучном плаче. И Гаор не смог удержаться, посмотрел, как у этого с его мужским хозяйством, всякое ведь болтали про таких. К его удивлению, внешне там всё было как обычно.