— А ты расстроена? — попытался заглянуть я ей в лицо.
— Ну… мы были командой же. Столько прошли вместе. Тебе разве самому не грустно?
— Мне? Да хуй знает, если честно. С одной стороны, что-то есть. С другой… я вроде долги отдал им, да и времени провёл не так много.
— Просто я думаю, что после этого вернусь с сестрой домой и прощай такая жизнь. Нет, я рада спокойной жизни, но в голове крутится, что вот, больше такого дикого и опасного путешествия не будет.
— Понравилось мочить людей? — подколол её я.
— Нет! Я считаю это плохо, но… — она неуверенно замолчала.
— Но-о-о?
— Но это была часть приключения. Борьба с плохими людьми, бег по грани. Но вспоминаешь и на душе становится тепло. Ведь мы победили, выжили. Те вечера, что сидели у костра…
— Вау, мы ещё не закончили, а тебя на ностальгию пробило, — восхитился я.
— Потому, что я потом вернусь к себе в деревню и вряд ли осмелюсь выйти за её пределы. Буду сидеть там, выйду за муж, буду нянчить своих детишек и вспоминать это всё, — улыбнулась она тёплой улыбкой. — А ты чем займёшься?
— Я? Пойду искать свою старую команду. Их осталось двое… по крайней мере, должно было остаться двое. Одной сейчас… под полтинник должно быть. Другой… под сороковник… А мне всё двадцать три… забавно.
— И? Когда найдёшь, что будешь делать?
— Просто хочу их увидеть, показать, что я жив. Вряд ли они настроены на путешествия. Пятьдесят лет — не тот возраст, когда приключения зовут тебя. Хотя вторая скорее всего… даже не знаю…
Мне стало немного грустно. Грустно от осознания, что я остался один в этом мире. Один в обоих мирах. Что меня ждёт? Кто? Констанция, которая, наверное, уже обзавелась детьми или даже внуками? Эви, которая могла найти способ стать обратно человеком и осесть где-нибудь? Хотят они видеть человека, который оставил за собой только трупы, смерть и разрушения?
Я как-то обходил эту тему. Тему того, что теперь остался один. Мать? Она, наверное, уже мертва или нашла себе мужа.
А здесь? Мэри? Лиа?
Я сомневаюсь, что они согласятся на такое сомнительно предприятие как путешествия по миру.
Я дал им свободу, но тем самым лишил себя товарищей. Забавно, да? У меня есть совесть, которая сама и ставит мне подножки.
— Мэйн?
— А? — вынырнул я из пессимистичных дум.
— Просто ты слегка уснул.
— Нет, просто… Короче пойду искать своих, навещу их. А потом пойду куда глаза глядят.
— Пессимистично как-то. Ну да ладно. Что на счёт деревни, что ты хочешь купить?
— Кольчугу простенькую, да стрел. Заодно надо долг вернуть одному человеку, — усмехнулся я.
Долги надо возвращать.
— А потом? Каков наш план?
— Тебе предстоит сложненькая и неприятная работа по розыску одной личности. Я, в свою очередь, подготовлю почву для будущих делишек. После этого мы двинемся… дальше, пока будут отвлекать внимание. Я несильно обдумал ту часть, но мы проберёмся в поместье через канализацию. Там уже всё и вся мочить и крушить. Потом ты меня потащишь на себе.
— На себе? — удивилась Дара.
— После твари я не смогу двигаться. Тот артефакт предназначался мне.
— И ты пожертвовал его на неё? Зная, что останешься недееспособным?
— А ты считаешь, что надо было её оставить умирать?
— Нет, но… это странно.
— Ну вот тебе и но. Люди вообще странные. Я знал человека, который ненавидел животных, но любил своего кота. Нам свойственны противоречия. Просто потому, что, глядя на одного, ты ничего не чувствуешь, а глядя на другого, не можешь пройти мимо, — пожал я плечами.
Глубоким вечером мы приехали в ту деревню, где работал недобросовестный говнюк.
И первым делом я естественно двинулся в таверну. Там не было сильно многолюдно. Я имею ввиду, что прям ступить некуда. Уселся с Дарой за свободный столик, заказал покушать, стал ждать момента. Пока ждал, успел поесть с ней, немного выпить и мило пообщаться о том, какой тип женщин и мужчин нам нравится. Хочу сказать, что влияние Лиа на неё было колоссальным. Пусть я этого ей и не сказал.
Чуть погодя уёба, что продавал людей, вышел из-за барной стойки и его место заняла официантка. Я бочком-бочком и пошёл за ним. Вышел на улицу, прошёл дальше, около дома и… увидел, как он направился к тому самому туалету, в котором меня чуть не выебали.
Будем мочить уёбков в сортире!
Дождавшись, пока он скроется в деревянном толкане, я спокойно двинулся по дорожке, как бы невзначай вытаскивая меч и оглядываясь. Ночь, тишина, покой… Всем насрать. Здесь то и людей практически нет.
Ждал я не очень долго. Минут пять и серун открыл дверь, давая мне возможность лицезреть себя.
— Чего? — испуганно спросил он, явно не ожидая гостя перед своими дверьми. Забавно кстати звучит.