— Вау, — только и выдавил я. — Это просто чудесно. Столько общения рядом с вами, я просто сгораю от нетерпения.
— Ну… сгорать тебе ещё рано, успеется. А пока… — он достал клещи. — Я бы хотел проверить твои зубки.
— Зубов нет, — ответил я и раскрыл рот, подтверждая слова. — Выбили их уже до вас. Но можно начать это чудесное утро… или вечер… похуй, можно начать с классического мордобоя. Он так отрезвляет.
И нет, я не мазохист, просто мордобой наименьшее из всех зол. Всё лучше, чем ломание пальцев и кистей рук. К тому же, это займёт время, а значит, что меньше времени останется на прочие пытки. Я, по крайней мере, на это надеюсь. В конце концов, пока надеюсь, не сломаюсь.
На это тоже надеюсь.
— Ну ладно-ладно, — потёр душегуб с радостной улыбкой руки. — Раз ты так просишь… Но потом!
Он вытащил такой небольшой обруч, в который бы смогла поместиться моя нога. Твою же мать, кажется я знаю, что это…
— Потом я познакомлю тебя с этим чудом: труба — «крокодил»! Ты даже не представляешь, как долго я его не доставал. Но ради тебя готов на всё.
Охуительное приспособление. Закрывается эта хуйня на ноге и протыкает её, потом нагревается и мне становится очень весело. И чем же я приглянулся этому засранцу, что он так ради меня старается?
С этой счастливой улыбкой душегуб отошёл в сторону и его место занял верзила.
Я посмотрел на здоровяка, который сделал замах. Ну что же…
«Раз», — уже не так уверенно начал я.
Глава 51
(Внимание, глава содержит сцены насилия и пыток)
Раз, два, три, четыре, пять, вышли клещи погулять…
— Я думал, там будет слово «зайчик», — улыбнулся парень, который стоял в углу комнаты пыток.
Ебаная галлюцинация стала постоянно мельтешить передо мной, но в тоже время спасала от окончательного засыхания мозга, так как с ней я мог хотя бы пообщаться. Пусть вымышленный, но зато собеседник. Помимо женщины варварши.
И нет, там в стихе клещи… Ненавижу клещи… Ненавижу молотки, ненавижу напильники, ненавижу шило, ненавижу множество инструментов, что испытал на себе. Кто бы мог подумать, что ложка окажется таким грозным оружие.
Я с трудом поднял взгляд на душегуба, который щёлкал передо мной пальцами. Сейчас я был в этой тёплой комнате. Но это не отменяло того, что меня трясло. Ведь все эти раны не перестают болеть за несколько минут или часов, про ожоги я вообще молчу.
— Дружок, что-то ты раскис, — улыбнулся он мне как старому другу.
Да, есть такое… когда тебе отрезали пальцы как на руках, так и на ногах, то самое время раскиснуть. К тому же мне настолько насрать, что даже насрать на то, что мне насрать. Какой же я похуист, пиздец просто.
— Не думаю, что ты сильно изменился, — сказала галлюцинация.
Ну если учесть, что мне до этого было похуй на других, а сейчас уже вообще похуй, то нет, я изменился. Кстати, мы оба знаем, что мне не похуй. Например, Констанцию я спас и мне было явно не похуй тогда. Так что ложь, пиздёж и провокация.
— Оба?
Да, оба. Ты знаешь всё, что знаю я и говоришь всё, что я бы сам себе сказал. Совпадение? Не думаю. Поэтому не пытайся пиздеть мне, я тут главный. А теперь вернёмся к нашему душегубу, которого ждёт моя мстя… через неопределённый промежуток времени.
— Я не раскис, — пробормотал я. В отличии от моих бегущих и с трудом удерживаемых мыслей, рот был вялым. Сказывались отбитые мышцы и боль при движении. — Просто жду новую порцайку интересных вещичек.
После этого глупо и глухо захихикал. Я старался поддерживать в себе положительный настрой даже сейчас. Особенно сейчас, так как он служил опорой для моего сознания и для него были причины. Ад не может длиться вечно и когда-нибудь это всё закончится. Главное, просто пережить. Одна пытка прошла, значит, будет другая, а за ней третья. Но никто не хочет работать сутки напролёт, поэтому меня закинут в камеру. Это значит, что день прошёл и осталось ещё… несколько.
К тому же нас, судя по всему, пытают так, для развлекаловки. Я понял это по той причине, что уже и вопросов то не задают, просто раз за разом тушку дербанят. Это лишь значит, что когда я стану куклой, то меня убьют. А так я представляю интерес для товарища, который получает наслаждение скорее не от того, что сломал человека, а от самого процесса.
— Ну-с, давай тогда, выбирай, какую пытку хочешь, — отошёл он в сторону, показывая инструментарий.
Это у нас игра такая. В какой-то момент он сказал, мне что очень рад моей выдержке и тому, что я ещё не поехал, поэтому предложил вот эту игру. Один раз выбирает он, один раз я.