Спустились вниз, где Мэри бросила косой взгляд на растёкшийся в прямом смысл этого слова трупак, после чего прошла в зал и принялась внимательно осматривать обстановку на наличие ништяков.
— Кстати, Мэри, а как тебя угораздило на эту чепушилу работать?
— Бабушку?
— Да.
— Ну… — она замялась. — Я же беспризорницей была. А тут меня раз попросила отнести, второй раз, вот я и зазнакомилась с ней. Раньше она была в разы меньше и, сидя на крыльце, увидела меня. Сказала, что надобно ей посылку отнести и не могла бы я ей помочь. Она уже тогда паханом была, вот я и не отказалась. А там вторая просьба, третья. Мне она платила за помощь, пусть и мало. Другие тоже не трогали, так как знали, под чьим началом работаю. Ну… вот. Лучше, чем шлюхой работать, но хуже, чем на саму себя или стать авантюристом.
— А у беспризорницы есть история до того, как она стала таковой?
— Ну… Меня мама ещё во время войны родила, когда зло и добро воевали. Отец был, с её слов, неизвестным насильником. Проходил их отряд, напал на деревню, мужчин порезал, женщин изнасиловал. Она меня родила, да и оставила у себя. Но как мне семь исполнилось, она умерла. Просто легла и не проснулась. Мы и до того жили бедно, а тут так вообще всё забрали у меня. Ведь что кому-то чужой ребёнок.
— И тогда ты познакомилась с Бабушкой, — сказал я, скорее утверждая, чем спрашивая.
Она кивнула.
Пока мы шастали по Бабушкиному дому, иногда просто шагая по её всеобъёмному телу, смогли найти ещё десять золотых, спрятанных в потайном ящичке тумбочки.
К тому моменту вернулась Лиа с мокрой Дарой. Слава богу, что Дара была мокрой не потому, что пришла с Лиа, хотя кто знает… кто знает…
— Ну, просралась? — заботливо спросил я.
— Ага, — сказала Лиа с какой-то счастливой улыбкой.
— Надеюсь, мылись не на улице.
— Бочка с питьевой водой, — сказала Дара. — На кухне была.
Ну слава богу, додумались не светиться на улице. А то я уже начал беспокоиться.
— А я смотрю, вы не сильно волнуетесь на счёт усопших, — усмехнулась Лиа, глядя как мы тут по трупу гуляем.
— Это вынужденная мера, — ответил я, — иначе не пройдёшь.
Оставив Мэри искать ништяки дальше, я подошёл к Лиа.
— Что там с округой? Бабкины крики должны были быть слышны на всю деревню.
— Никого, — пожала плечами она. — Да и не на улицу я ходила, тут у них в доме туалет есть.
— Ясно… Тогда топай еду собирать, мы скоро свинчиваем от сюда.
Набрав жратвы, среди которой был и алкоголь, включающий водку, мы обшманали быстро дом как профессиональные домушники. И самое печально, что ничего особого здесь и не было. Пока мы рыскали по дому, я поднялся наверх, где лежала мёртвая кошка. Зачем? Спалить дом. Надо избавиться от улик и дать по съебам. Если повезёт, то и вся деревня сгорит. То, что здесь живут люди, меня как-то не сильно колыхало. Не я, и ладно.
К тому же это в их деревне меня пытали, так что тем более похуй на них. А так, если сгорят все дома, то это лишит графа ещё больше денег, так как это место завязано на каменоломне. Кстати о ней, неизвестно, когда припрутся люди оттуда, так что нам следовало поскорее свалить из деревни, пока не пришла случайная подмога.
Я сдёрнул шторы и сложил их в куче, после чего наломал из туалета и нескольких стульев дрова, сделав настоящий походный костёр.
— Персик, ты здесь? — поднялась ко мне Лиа. — А что ты тут делаешь? Играет с трупом кошечки? — она по-садистски улыбнулась. Должен признать, что это слегка заводит меня.
— Не ревнуй. С тобой тоже поиграю скоро. — Причём я не шучу. В голову настырно лезло то, что вроде как было откинуто с помощью Мэри. Что за поебень… Никогда не думал, что психические отклонения так будут ебать мозг. К тому же, желание трахнуть Лиа стало как никогда сильным.
— О-о-о, но ты…
— Да плевать, — отмахнулся я. — Глаза закроешь и дело с концом.
— Я тебе не шлюха, персик, которая ножки раздвигает, — покачала она головой, а в голосе вместе с шуткой я слышал явное предостережение.
— Я не говорил этого. Но глянь-ка на меня, кого ты видишь перед собой?
Я посмотрел ей в глаза.
Она внимательно, ровно так же, как и в момент моего лёгкого безумия, рассматривала меня, словно пытаясь увидеть во мне ту тень. Но улыбнулась, ничего не заметив.
— Тебя.
— А теперь вспомни то, что видела до этого.
— Угрожаешь?