Мы собирались вплоть до полудня, после чего под защитой элиты и в сопровождении Юми двинулись к перевалу через горы.
— Я с тобой потому, что муж ты мой, — ответила Юми, когда я спросил, нахрена она с нами. — Я жена и должна я мужа проводить, как и положено.
— Понятно… — протянул я.
— Избавиться уже спешишь ты от меня?
— Нет, просто спросил, — пожал я плечами. Насчёт нападения на неё можно было не волноваться. Сейчас у уродов ни армии нет, ни желания вызывать на себя гнев и ненависть. А ещё я. Меня сейчас действительно боялись, что забавно. — Забавно, жена императрица провожает мужа императора хрен знает куда.
— Все знают, для чего сей брак, так что удивления нет. Но то ни значит, что должна я быть не вежливой с тобой.
— Ну да, было бы забавно, если меня ты пинком выгнала бы на улицу, — усмехнулся я. — Береги там Маленького Пожирателя Человеческой Плоти. Он очень хрупкий и чувствительный.
— Это она.
— Что? — не сразу понял я, о чём идёт речь.
— Утконос, это она. Самка. Девушка. Не мальчик, — улыбнулась Юми улыбкой человека, который показал превосходство своих знаний.
— Да ладно… Серьёзно? — кажется, ещё есть, чем можно меня удивить.
— Верно. Я знаю, о чём же говорю. И может быть, что она однажды даст потомство нам.
— У неё нет мужика в любом случае.
— Засвидетельствовано у нас, что иногда и так они дают потомство, без мужчин.
— Хрень какая-то, — высказался я по этому поводу. — И как только этот мир с ума не сходит.
— Такова природа мира, таковы его законы, — чуть ли не на распев ответила Юми.
— И мне они не нравятся. Словно его накачали наркотиками ради забавы.
Глава 314
При сопровождении юной императрицы и её телохранителей в виде нескольких десятков хайлвлов мы доехали аж до границы горной империи, что начиналась ровно перед подъёмом на тот заснеженный перевал. На всё это нам потребовались сутки и всего одна ночёвка, которую мы провели в чьём-то дворце.
Сейчас же перед нами возвышались две большие башни из толстого векового дерева, просто стоящие по обе стороны от дороги. Вряд ли они могли спасти от нападения, скорее всего, служили просто сигнализацией, которая должна была заметить заранее приближение неприятеля и дать сигнал остальным.
Они возвышались прямо на опушке, и сразу за ними начинались подобия альпийских лугов. Этот ландшафт значительно отличался оттого, что был по другую сторону гор. Если здесь царствовали альпийские луга, то там леса поднимались вплоть до заснеженных вершин, где шли ещё выше, вплоть до мест, где уже ничего в принципе выжить не может.
Мы остановились прямо на границе территории между башен, и Юми взмахом приказала страже отойти. Около сорока человек сразу же распределились по территории, отцепляя это место.
— Вот и всё, — вздохнула Юми. — Пришло прощаться время. Быть может мы на долго расстаёмся, а может до конца. Иль встретимся чрез год.
— Не навсегда, скорее всего. Выглядишь расстроенной нашему расставанию. Разве не по сестре ты должна грустить.
— Не быть тебе уж чутким Мэйн. И по сестре я всё грущу, однако в сердце она живёт, — коснулась она груди. — Но чувство у меня, что остаюсь я здесь одна. Одна в чужой стране.
— Такое бывает, — пожал я плечами. — Я тоже чувствую себя неуютно, когда меня все любят.
Мои слова вызвали у неё усмешку.
— Не долго мучиться осталось тебе-то с этим, Мэйн, поверь.
— Охотно верю.
— Тогда сейчас ты поцелуй меня, когда следят за нами, и разойдёмся мы навек.
— Это обязательно? — нахмурился я.
— Важно для людей увидеть, что мы симпатию проявляем. Поверь, так нужно.
Я оглянулся.
Мои люди уже успели отойти подальше, чтоб не смущать нас, стражи не было рядом, однако… Да, мне кажется, что за нами украдкой наблюдают те же стражники на вышках и охрана Юми. Их не видно, но они видят. Всё видят.
— Окей, давай по-быстрому, — кивнул я.
Мы провели сеанс быстрой терапии, не страстной, больше похожий на дань взаимного уважения типа рукопожатия. Сухо и без языков, лишь бы был сам факт поцелуя, после чего отшагнули друг от друга.
— Я буду ждать сигнала, Мэйн, и да помогут нам всем духи.