Выбрать главу

Но Эвелина не спешила.

Совершенно не спешила, пригласив всех на обед и спокойно кушая, при этом наблюдая, как все остальные изводятся.

О нет, она знала о всех их грехах. Знала, что каждый делает и с кем ведёт дела. Возможно, не все тайны были открыты ей, но Эвелину это не волновало. Она знала достаточно, чтоб раздавить каждого, кто перейдёт границы, и при этом остаться в безопасности, не объединив против себя всех.

И смакуя шикарный обед, она с удовольствием обводила каждого присутствующего взглядом, наслаждаясь тем, как те едва не давились, почувствовав на себе давление. Наслаждалась давящей атмосферой и страхом каждого из присутствующих, которые знали о своих грехах. Знали и боялись. Это способствовало тому, что в будущем их будет легче сломить.

Даже её ковен притих, не сильно желая высовываться. Да, для них причина сбора не была секретом, однако все они знали, что бывает с теми, кто злит Эвелину. Когда-то, в самом начале она может и была замечательной девушкой, не знающей злобы. Однако о тех временах предшествующие им ведьмы, что решили злоупотребить её добротой, уже не расскажут.

Каждая из них погибла в борьбе за власть с Эви, и маленькая милая нежить доказала, что может выстоять даже несмотря на свой обманчивый вид и превосходящие силы и количество противника.

Однако и у самой Эвелины были проблемы. Даже не проблемы, а причины для беспокойства.

— Констанция, с тобой всё в порядке? — подёргала она за рукав свою верную подругу, с которой прошла и огонь, и воду на протяжении двадцати двух лет. — Ты сегодня немного… расстроена. Что тебя беспокоит?

— Ничего, — покачала она головой. — Я… просто немного устала. Вся эта нервотрёпка с поиском того, кто это сделал. Ещё и дочь шалит…

— Фемия? Возраст такой, сама знаешь, — разулыбалась Эви. — Уже взрослая, хочет жить своей жизнью, однако не повзрослела умом. Все через это проходим.

— Ты уже захватывала власть в её время.

— Так и время было другое, и жила я походами с героем, а потом с антигероем. Я другая нежить, — пожала она плечами с улыбкой. — Как закончим с этим, возьми себе отпуск и отдохни.

— Не думаю, что мне требуется отдых.

— Тогда это приказ, — подмигнула Эви ей. — Ты, в отличие от меня, стареешь. Тебе уже пятьдесят один годик, не забывай это.

— Да… Да, думаю, что ты права.

Но она видела, что Констанция не смотрит ей в глаза, что Эвелину несколько тревожило. Тревожило больше, чем голова. Пусть та её и сбила с толку, однако состояние подруги её волновало куда больше.

А что касается головы, то это была та ещё песня. Особенно когда пришла Констанция со словами: «Только не пугайся, но боюсь, что это адресовано тебе, Эви». Тогда она была ошарашена, была зла и пообещала себе найти виновника и заставить его мучиться за это. Нет, ей было плевать на эту глупую ведьму, что промышляла чёрной магией и похищениями, однако прислать ей такое, так и ещё и с такой надписью…

— Я не потаскуха! — воскликнула она тогда обижено, прочитав надпись.

С того момента она поклялась, что доберётся до виновника и заставит его пожалеть о содеянном. Он будет мучиться, будет страдать и будет жить так долго, как только может прожить человек. И она лично будет следить за этим вопросом.

Но теперь, видя, как её подруга меняется, эта месть ушла на второй план.

После праздничного обеда все гости по своему обычаю выдвинулись в сторону главного зала, где будет проходить собрание. Эвелина шла последней, словно пастух, что подгоняет своё стадо. Беспокойство по поводу Констанции не покидали её. Мыслями она раз за разом возвращалась к ней, пытаясь понять, что же происходит.

Однако ей пришлось отложить все эти волнения, когда они вошли в зал.

Здесь, под пристальным взглядом величественных статуй и портретов они сели вдоль длинного каменного стола, что был отполирован до зеркального состояния. Пол был вымощен исполинским камнем, добытым из древних неприступных гор. Некоторые места были украшены черепами людей, которым не посчастливилось стать врагами маленькой нечисти.

Это место было создано для того, чтоб заставить любого человека бояться и чувствовать себя пустым местом. И с этой задачей это место отлично справлялось.

Графы, чувствуя себя, словно в суде, где им вот-вот объявят приговор, расселись по своим местам. Больше никто не рисковал многозначительно, высокомерно или хитро переглядываться, так как понимали, что такой взгляд может быть вполне оценён как признание. В чём именно, им ещё только предстояло узнать.