— Не уверен… — уже более задумчиво пробормотал я.
Ведь Клирия то, не смотря на довольно жестокие методы контроля, права. Отпустим и та съебётся при первой же возможности. Да-да, права человека, свобода выбора и так далее, но извините, это другой мир с другими правилами. Так что на хуе я теперь вертел все моральные принципы и мнения моралофагов. К тому же, я не пытать её собрался.
— Ладно, но без вот этих усердствований, ты поняла? Не надо её пиздить почём зря и мучить. Следи за ней, но помни, что теперь она часть нашего коллектива, — с трудом кивнул я на девушку.
— Да, мой господин, — ответила Клирия и схватила жертву уже за плечо, да такой хваткой, что я невольно подумал о возможных синяках на её руке. Если Клирия такой хваткой вообще не сломает ей кости.
— Окей… Так, значит она немая, верно? И имени мы её не узнаем. — Можно попросить сейчас дать карандаш и лист, чтоб она написала его, но, во-первых, мне лень, во-вторых, их надо искать, а мне опять же лень. Хотя… нахуя? Я могу просто попросить кинуть имя из статы! Блин, иногда такое элементарное просто пропускаю.
— Ладно, немая, кидай своё имя мне.
Девушка кивнула и её стата появилась передо мной. Так-так-так, Рубека… отлично. А остальную стату гляну уже во время исцеления. Пока же…
— Ты понимаешь, зачем ты здесь?
Неуверенно, словно боясь прохватить целебных и живительных пиздюлей, она кивнула.
— Будешь сотрудничать — сможешь насладиться нормальной жизнью. Будешь выёбываться — будешь страдать, — сразу расставил я точки над «и». — Как видишь, я слегка сломан и боюсь, что такое состояние будет для меня вполне обычным в ближайшее время. Твоя задача — при первом же моём зове бежать и исцелять меня. Процесс будет не лёгким, так как я исцеляюсь и лечусь в десять раз хуже обычного человека. — Думаю, на первое время информации для неё хватит. — Есть вопросы?
Девушка смотрела на меня ну со совсем несчастным видом, после чего показала пальцем вверх, какие-то знаки и прочую лабуду, которая должна была что-то значить. Я вопросительно посмотрел на Клирию.
— Думаю, что она спрашивает, сможет ли вернуться потом к семье.
— К семье? Боюсь, что нет, — покачал я головой. — Теперь у тебя новая семья, хочешь ты этого или нет. Так что советую привыкать и делать, что говорят. Потому что, если мне придётся тебя заставлять… ты будешь очень не рада, что родилась с таким даром. Я ясно выражаюсь?
Девушка естественно не ответила, лишь кивнула головой. Из глаз у неё потекли слёзы, блестя в свете факелов.
И знаете что? Ничего. Если раньше бы меня это тронуло, то сейчас мне было глубоко насрать. Перегорел я к этому. Постоянно везде боль, кровь и страдания. С таким переизбытком эмоций меня теперь не тронуть обычными слезами.
Глава 91
Исцеление… было очень своеобразным. Особенно в самом начале, когда Рубека села около меня, протянула руки к голове и начала что-то делать. И как я мог сомневаться в людях вокруг меня? Сомневаться в том, что они сделают всё обязательно через жопу?
Я не сразу допёр, чего она хочет, ведь с головой у меня было всё пока в порядке (ну почти). Но спорить не стал, ей виднее. Да и по голове стало растекаться какое-то приятное и тёплое чувство, от которого я стал невольно засыпать. Однако уже через пару минут она убрала руки и начала что-то говорить своим немым языком, активно жестикулируя.
Клирия с умным видом знающего человека смотрела на неё, но с каждой последующей жестикуляцией немой её лицо становилось всё мрачнее и мрачнее. Движения Рубеки же становились всё неувереннее и неувереннее, а лицо становилось всё более испуганным.
Так… что они там говорят?
Я вопросительно глянул на Клирию, которая была мрачнее тучи.
— И что она сказала?
Клирия явно не горела желанием отвечать.
— Мой господин, её слова могут быть не то…
— Что. Она. Сказала? — буквально по словам спросил я её, показывая, что мне нужен ответ. — Клирия, когда я спрашиваю, ты отвечаешь, даже если это неприятно мне будет услышать.
Да и что там может быть? Рак!? У меня рак мозга!? Да!? Что ещё так может расстроить!?
— Да, мой господин. Она сказала… — Клирия запнулась, — сказала, что вы сказочный долбоёб от природы и такое не лечится. Медицина и магия здесь бессильны, — последние слова она сказала очень тихо.
Если даже Клирия прихуела от такого, то обо мне и говорить нечего.
— Чо? — выдал я своё любимое слово на любую непонятную ситуацию.