Я бы с удовольствием там посидел, но пришлось караулить наёмников. Не улучшала ситуацию и одежда, которая тёрлась везде, где только можно, особенно воротник. Хуже стало, когда я вспотел — казалось, что эта накрахмаленная рубашка разъедает мне кожу.
Поэтому увидеть вдалеке доспехи, что не отражали солнечные лучи, было для меня настоящим счастьем. Серьёзно! Пусть мне и предстояло сейчас разрулить ситуацию, но это намного лучше, чем просто ждать и волноваться.
Чувствую себя как перед экзаменом.
Так, ладно, не ссать прорвёмся блеать! Клирия смогла, чем я хуже!? К тому же у меня будет собственная маленькая армия! Будем драть этот мир нахуй!
Да, именно так! Этот мир меня заебал! Буду шатать его и шатать до потери пульса!!! Убил меня сука!? Заставил мучиться в бабском теле!? Ну сука, держись! Ты меня тогда не убил и теперь об этом сильно пожалеешь, потому что настала моя очередь!!!
И начнём мы с этой маленькой армии! Я не прощу мир за то, что он со мной сделал и во что превратил, так что пусть сраку мылит!
Так, подбадривая громкими словами и ненавистью к этому миру, что толкнул меня на дорогу разрушения и убийств, я встал как положено дворецкому. Одну согнул в локте и завёл за спину, другую согнул в локте и прислонил к животу. Надеюсь, правильно и мультики не врут.
Надо сказать, что ненависть, которую я разжёг, действительно дала свои плоды. Только весьма… своеобразные. Страх действительно отошёл, но вместо него пришла… обида. Обида за то, что я сейчас здесь, а не где-то в путешествии с друзьями в дальних странах. Ведь если бы не та записка о том, что хотят мою голову, не то убийство Эви и надпись в статах о том, что я антигерой, моя нога никогда бы не вступила на путь разрушения, меня бы никогда не воскресила Дара, и никогда бы не нашла Клирия.
Почему-то с этой мыслью мне стало слегка больно и обидно за себя. А где боль и обида, там и ненависть. В первую очередь к этому сраному миру. Может Клирия и права в этом? Может это просто шанс поквитаться с теми, кто мне устроил головомойку?
Чем больше я думал над этим, тем сильнее меня это охватывало.
И я поспешил сбросить с себя это наваждение.
Нет, не сейчас, ещё успею подумать над тем, что делать, и кто меня обидел. Сейчас главное разобраться с наёмниками.
Я с самым умным, сдержанным и величественным видом, на который был способен, дождался, пока они не подойдут ближе. На свою наглую рожу я нацепил ещё очки, чтоб окончательно создать вид интеллектуала, который всё знает. Таким образом сделал так, чтоб у них вообще не осталось сомнений по поводу того, кто я.
Блин, я думал, что сто человек будет выглядеть… нет так много, если честно. Нет, серьёзно, их слишком много! Хули, тут их случаем не двести разом припёрлось!?
Я быстро посчитал количество. Нет, вроде плюс-минус сто. Но они всё равно занимают много места!
Они зашли строем по три человека в ряд, чётко чеканя шаг. По крайней мере они пытались так делать, но ни один не мог попасть в такт и выглядело это как глубокий рассинхрон. Пройдя всё поле, этот отряд борцунов за деньги выстроился прямо передо мной по десять человек в ряд.
Все в полных доспехах, не блестящих на солнце. Совершенно не гордо выглядящие и своим видом не внушающие спокойствия. Рядом с ними прямо ощущалась неуверенность и чувство незащищённости и ненадёжности.
Короче идеальные рыцари, если бы не куча «не», что приходится вставлять перед каждым прилагательным. Клирия, мразота ты жуткая, что блять ты к нам привела за разбойничье войско?
Но что-то они явно знали, так как ко мне сразу подошли трое наиболее сурово выглядящих рыцаря.
Пардон, два с половиной. Один был конкретным гномом и выглядел так, словно на ребёнка нацепили мини версию доспехов, что были на остальных. Другой, по центру, был детиной в два метра. Это чо, типа так они хотят произвести на меня впечатление? Благо третий был просто толстым. Ну не прям круг, но довольно широкий, что заканчивало картину «рыцари из кунсткамеры».
Мне стоило огромных трудов остаться невозмутимым.
Когда они подошли, я, как и положено дворецкому, поклонился и величественно произнёс.
— Приветствую вас в поместье…
Бля, а как поместье то называется!?
— «Уголёк», — закончил я с невозмутимым лицом, даже не сделав интервала между словами.
— Это… довольно символично, — произнёс толстый.